Не дожидаясь, пока противник снова атакует, я полоснул внизу, у его ног, заставляя сместиться ещё на шаг вправо – а затем, когда он сделал следующий выпад, рубанул по крепежам навеса стоящего рядом здания.
При его скорости и опыте он бы, конечно, легко отскочил, не дав тяжеленной балке вместе с куском ткани ударить ему по макушке. Но новая судорога, заставшая его в движении, заставила его на две секунды помедлить. Хрясь!..
– Не стойте под стрелой, – непонятно для местных прокомментировал я – и обрушил удар рукоятью меча прямо на висок воина, силящегося встать. Тот сглотнул, издав неприятный звук – и рухнул плашмя на землю.
…мне теперь нужно его добить? Вероятно, да; в мире боевого гуро милосердие не приветствуется. Вот только… как отреагирует на это Её Величество Хрен-Пойми-Кто-Но-Круче-Чем-Император, и вся её королевская рать?
Пока я размышлял, что делать дальше, ситуация разрешилась сама собой. Один из солдат – стоящий ближе всего к карете – что-то коротко сказал своим подчинённым, и те резво метнулись во все стороны, разгоняя толпу. Зеваки, местные стражи порядка, мои ученики – всех теснили прочь, игнорируя меня.
Что ж, ясно, что это означает. Её Величество желает дать мне аудиенцию.
Так и есть. Когда все посторонние оказались достаточно далеко, капитан охраны скомандовал мне – тоном приказным, но уже без презрения или насмешки:
– Подойди к карете. Высокая госпожа Ино Сонним будет говорить с тобой.
Я еле удержался от смешка. Высокая госпожа, серьёзно? Звучало так, будто она – каланча ростом в два с лишним метра.
Тем не менее, я удержался, оставаясь безукоризненно вежливым. Настоящий джентльмен ведь умеет блеснуть как на дуэли, так и в разговоре с дамой! Подойдя к карете, я наклонил голову – так, чтобы это выглядело не слепым раболепствованием, а изящным соблюдением этикета.
– Госпожа, – коротко поприветствовал я.
– Ты смелый, – раздалось из кареты, и занавеска слегка отодвинулась. – Не многие осмелятся заговорить со мной первыми.
Ино Сонним была… не просто красивой. Это была божественная, неземная красота, когда тело словно выточено из камня резцом гениальнейшего скульптора. И вместе с тем – красота неестественная, отчуждённая. Слишком идеальная, чтобы быть живой.
Я пожал плечами.
– Желай вы моей смерти, я бы уже был мёртв. Чего ещё бояться?
– Смерть бывает не только быстрой и лёгкой, – отозвалась Ино. – Вот, например, тот охранник. Почему ты не добил его?
Я оглянулся на солдата, всё ещё лежащего на земле.
– Простите, – заметил я, – не имею привычки ломать чужие вещи.
– Вещь сломана, – фыркнула Ино. – Когда охранник не может победить встреченного на улице человека, значит, он не может охранять меня.
Я развёл руками.
– Сдаётся мне, госпожа, вы не из тех, кого нужно охранять. Разве не так?
Со всей этой местной иерархией, человек, которого боится сам Император наверняка – машина для убийства, к гадалке не ходи.
Ино кинула быстрый взгляд на меня, затем на вырубленного мной охранника.
– Ты заинтересовал меня.
– Мне начинать опасаться вашего интереса?
– Возможно, – улыбнулась она улыбкой хищника, уверенного в своём превосходстве. – Ты ведь будешь участвовать в Гранд-Турнире?
– Непременно, – улыбнулся я.
– Прекрасно, прекрасно.
Она помолчала, а затем бросила:
– Можешь убить этого солдата. Это будет твоей наградой за то, что развлёк меня.
– Благодарю вас за эту милость, – кивнул я. Жалеть солдата я не собирался, а нарушать местные правила – тем более.
