– Как тебя зовут? – спросила я, наливая мальчугану борщ.
– Женя, – приступая к еде, быстро ответил он.
– Где ты живёшь?
– Мы с папой путешествуем.
– А где папа?
Мальчик отодвинул тарелку и как-то странно на меня посмотрел. Начал вставать из-за стола.
– Куда ты собрался? Скажи, где твой отец и мы тебя к нему отвезём. Доешь, пожалуйста,– остановила я ребёнка.
Он быстро доел, и я решила продолжить разговор.
– Жень, ты же понимаешь, что я одного тебя не отпущу?
Мальчуган замолчал и насупился. Я не могла понять, что происходит.
– Твой отец, наверное, с ума сходит? – как бы между прочим, сказала я.
– Да не нужен я ему! – выпалил пацанёнок и помчался в сторону леса.
– Жен, стой! – я помчалась за ним.
Конечно, догнать я мальчугана не смогла, но какое-то непонятное чувство закралось в душу. Что-то было очень странное, не только в поведении, но и его осанке.
Я отправилась проведать Серого. Волк лежал на здоровом боку. Я аккуратно вошла в вольер.
–Серенький! Как ты тут? – я понимала, что осмотреть незамеченной не получится, поэтому обозначила своё присутствие.
Волк открыл один глаз, оценил ситуацию и продолжил спокойно лежать. Я подошла к нему и стала обрабатывать раны. Он напряг пасть. Я видела, что зверь терпит боль.
– Потерпи. Серый, так надо. Я помогу тебе, но только и ты должен стараться, – я говорила с волком в полной уверенности, что он меня не просто слышит, но и понимает.
Вдруг я услышала, что Мэри волнуется. Да, кобыла чувствовала приближение Серого. Но вольер стоял на таком расстоянии, что она была спокойна. Так что там происходит? Я отправилась в конюшню.
– Женя! Оставь Мэри! – закричала я.
Я увидела, что мальчишка, опустившись на четвереньки, готовился к прыжку. Когда он повернулся, то сомнений не осталось. Он был один из них. Я сразу же вытянув руки, дистанционно подняла пацанёнка в воздух и пригвоздила к стене под потолком.
– Ах ты пёс! Я тебя приняла, накормила, а ты воровать?! – зашипела я, чувствуя, как искажается моё лицо.
– Я мяса хочу, – мальчишка жалобно заскулил.
– Запомни, зверёныш, это не еда! Мэри – мой друг.
Я отпустила мальчишку, и он, как следовало ожидать, упал на четвереньки. Сразу же забился в угол спиной и вытянул руки, защищаясь.
– Успокойся! Я сейчас дам тебе мяса, – он смотрел с недоверием, а я спросила – Захар с тобой?
– Он мой отец.
– Ты родился у оборотня? А ну покажи руки!
И как я сразу не заметила. У него тёмные ногти, не чёрные, а прозрачные, но тёмные.
– Твоя мать человек? Где она?
– Её разорвал старец. Не приняла стая, и мы с отцом ушли, – глаза мальчишки наполнились слезами.
Я, не дав ему опомнится, данной мне силой притянула его к себе и обняла.
– Не плачь. К сожалению, ты всю жизнь будешь чужак и у людей, и у нас. Но я обещаю, что придумаю что-нибудь.
Мальчонка поскуливал. Я гладила его по голове и думала: к любому ребёнку материнское сердце испытывает жалость, будь то человек или зверь, не важно.
