– Исследованию чего?
– Свойств переносящих нитей, для института там одного – а тебе не все равно, а? – скороговоркой отозвался черный маг. – Хошь, я тебе картинку переносящую прям щас сделаю, будешь прямо отсюда к Нубису как к себе домой ходить. Мне оно нетрудно, только доску какую-нибудь надо.
Жена тут же всунула ему в когтистую лапу разделочную доску для мяса. Делий, делая точные движения руками в воздухе, отпилил от доски два куска и прямо ногтями нацарапал на них некрасивый, но четкий рисунок, похожий на большую микросхему.
– Вот, на тебе. Вишь, тута пазы, одна часть в другую вставлена. Если ты ее сдвинешь вот так, перенесешься куда надо. А чтобы обратно к себе, в другую сторону двинь.
– Вы же сейчас двинули, и ничего не случилось.
– Так я ее к твоей нити подсоединил, чтобы никто случайно не унесся. На тебе, – Делий уронил ей в руку теплую дощечку и почти сразу куда-то отошел. Олеся пошла за ним, приветливо кивнув и сказав «до свидания». Катя же, конечно, попрощаться забыла, а вспомнила об этом, уже когда шла по холлу, сжимая в кармане дощечку.
Ну надо же! Еще утром она не знала, куда деваться от скуки, а оказывается, у нее под самым носом целый параллельный мир! Ей не пришло в голову спросить, в курсе ли черных магов кто-то из земных властей, поскольку она сама фамилию актуального президента помнила неточно. Если гости оттуда могут так открыто бывать здесь – то и слава богу, ей, Кате, это только на руку. А пока надо выспаться. Завтра понадобится свежий мозг!
Проснулась она в пять утра: на улице по-летнему быстро светало, сна не было ни в одном глазу. Катя походила по комнате туда-сюда, съела яичницу и даже расчесалась, чтобы убить время, но таким образом удалось прикончить каких-то десять минут. На одиннадцатой она вытащила из кармана разношенной летней куртки дощечку и с некоторым усилием сдвинула ее так, как показал Делий.
В глазах мелькнуло, в нос ударила струя холодного сырого воздуха с аптечным привкусом. Катя чуть не потеряла равновесие и, дернув головой, выпрямилась.
Она стояла в просторном помещении, неярко освещенном длинными зелеными лампами. Свет такого же нездорового оттенка лился в высокое окно, в него же дул леденющий ветер и летели мелкие брызги. Стекла не было.
– Бррр! – сказала Катя и огляделась. У дальней стены виднелось несколько шкафчиков и столиков с каким-то оборудованием: там были и обычные пробирки, и совсем незнакомо выглядящие штуковины. Но, главное, рядом со столиком стоял Нубис. Катя сразу узнала его по фиолетовой «форме» и громадному пучку, сейчас более аккуратно и плотно закрученному.
– Анубис! – радостно воскликнула она. – Я пришла!
Нубис развернулся уже знакомым ей плавным движением, как на льду, набрал воздуха и сказал:
– Та-а-ак.
– Я оговорилась, – Катя махнула рукой с дощечкой-переноской. – Я помню, как вас зовут. Если обиделись, можете звать меня в отместку Акатерина. Мне все равно.
– Мне тоже ни к чему эти детские игры, – сухо отозвался Нубис, вызвав в комнате довольно сильное эхо. – Я просто не понимаю, зачем вы явились в такую рань. Вы меня-то застали только потому, что у меня была ночная операция и я сам иногда смотрю анализы. Олеся вам не рассказала, когда у нас начинает работать лаборатория?
– Я у нее и не спрашивала. Просто интересно было.
– Хорошо, а теперь поумерьте интерес и ничего здесь не трогайте. Мне нужно на обход, и вас я с собой не возьму.
