Микроскоп был «энергетическим», в смысле электронным: он питался от аккумулятора, который, в свою очередь, был подцеплен к нитям энергии, идущим чуть ли не от самого солнца. Аналогично работали стерилизатор и центрифуга. Навал из маленьких пластиковых циллиндриков и кубиков Нубис пренебрежительно назвал «спасением для тех, кто плохо учился». Как Катя поняла, взяв такой кубик, принеся его к больному и включив картинку, можно было получить грубое подобие того осмотра, какой умелые черные маги проводят, вручную скользя по жизненным нитям больного. На свою верхнюю грань-экранчик прибор выдавал набор параметров состояния организма. Нубис, явно будучи представителем старой школы ручного осмотра, костерил современные изобретения на чем свет стоит (конечно, в своей вежливо-язвительной манере).
– Это новшество к нам недавно пришло, вместе с новым молодым персоналом, – говорил он, размеренно постукивая желтым когтем по черному диагностическому кубику. – И то, надо сказать, мы долго держались, поскольку наша больница небольшая и прикреплена к Королевскому научно-исследовательскому институту. Мы обычно занимались исследованиями редких и интересных случаев, без массовости, которая в столичных госпиталях… Но и до нас дошли новшества, – он с тихим свистом вдохнул кусочек воздуха. – Хотя, казалось бы, сейчас эти диагностические поделки должны бы перестать производить. Делий, муж Олеси, через которую мы с вами познакомились, пару оборотов назад опубликовал труды по теории расположения мировых нитей, и теперь теоретически колдовать у нас могут все, включая белых магов, которые нитей не видят. Вычисляя их расположение и нащупывая.
– А практически?
Нубис снова улыбнулся знакомым Кате манером: на секунду оттянув уголки губ.
– А вы сами как думаете?
– Наверняка ничего не изменилось, – сказала Катя уверенно. Хоть ей и было не четыреста лет, а какой-никакой жизненный опыт она приобрела.
Нубис кивнул:
– Совершенно верно. Ведь Делий – гений, и чтобы освоить и использовать его теорию, нужен такой же незаурядный ум. А такого у обычных магов нет. Я тоже эту теорию хотя и понимаю, но предпочитаю колдовать как привык, закрывая глаза. А здешний молодой персонал использует такие вот коробочки.
– Сильно они врут в диагностике?
– Да как вам сказать… Сильно, но не фатально. Поскольку тяжелых больных и людей смотрят несколько врачей, а магов вообще довольно трудно убить, пока смертей от этого не было.
– Здорово! – Катя, не выдержав, расхохоталась на всю комнату, и тут же получила сухое замечание:
– Не открывайте так рот, когда стоите здесь, вы можете нечаянно вдохнуть какие-нибудь едкие реагенты. Я уже не говорю про эстетическую сторону вопроса.
– Ладно, извините, – отмахнулась Катя. – Можно, пока вы ждете реакцию, я на микроскопе кровь посмотрю?
Нубис разрешил. Потом Катя принялась осваивать простые анализы и потеряла счет времени. За окном было одинаково серо и мрачно, в комнате – гулко и пустынно, только боль в спине подсказывала, что прошло несколько часов. Нубис появлялся время от времени, и в конце концов снова пришел бодрым шагом, деловито неся какую-то странную коробочку, из которой несся резкий, шибающий в ноздри запах.
Катя потерла затекшую шею и повернулась к нему:
– Это что, жженые кости? Мы будем заниматься патанатомией?
– Нет, это моя еда, – ответил Нубис сдержанно. – Я ведь уже рассказывал вам, что у магов другая пищеварительная система и вкусы мы чувствуем куда слабее, чем вы.
