– Мои вещи в камере хранения.
– Вещи в камере хранения? – задумчиво переспросил Леон и бросил на меня оценивающий взгляд. – Заберем, не переживай. Я о том, что нужно подобрать тебе нормальный гардероб. А пока – можно пофантазировать.
Нормальный гардероб? Можно подумать, я пришла к нему в лаптях и онучах. Он ненадолго исчез и вернулся с ножницами и синим шелковым шарфом.
– Позвольте, мисс Краун, я немного побуду вашим стилистом, – Леон предупредительно пощелкал длинными стальными лезвиями и принялся кромсать футболку от Армани прямо на мне. Первыми упали рукава, затем появились разрезы сбоку. Он придирчиво осмотрел свою работу со стороны и превратил ворот в декольте. Холодное прикосновение стали к коже всякий раз заставляло меня вздрагивать, но мистер Руки-Ножницы был предельно аккуратен. Леон завершил полет фантазии поясом из синего шарфа и отвел меня к ближайшему зеркалу.
– Соблазнительна и прекрасна, – констатировал он, обняв меня за плечи. – Будешь сегодня греческой богиней. Танцы на столе приветствуются.
– Слушаюсь и повинуюсь, доктор Берри, и спасибо, что не отрезал руки… Получилось симпатично.
– Ну, я же хирург, а в нашей профессии нельзя ошибиться ни на миллиметр, – он поцеловал меня в изгиб руки.
В гостиную Леон принес виски, лед, лимон и шоколад, включил музыку и приглушил свет. Я почувствовала себя немного скованно – слишком далеко мы зашли для одного дня знакомства.
* * *
Час ночи.
– Знаешь, – Леон протянул бокал, повесив дольку лимона на стенку, – вчера интуиция подсказала, что нельзя тебя отпускать. Да… Если бы опоздал… Как ты могла совершить такую глупость? Впрочем, – усмехнулся он, – случившееся сблизило нас со скоростью реактивного самолета. За тебя и твою легкомысленность, голубка.
– Ты так профессионально уложил этих уродов! – похвалила я своего спасителя, отпивая виски маленькими глоточками. Не очень люблю крепкий алкоголь, но уговор дороже денег. – Где так наловчился?
– Я ведь не хотел учиться на врача, – рассказывая о себе, Леон смотрел на меня так, будто ничто в мире не доставляло его взору большего удовольствия. – Как и ты, сначала шел родителям наперекор. Помучились они со мной. Я вырос в Нью–Йорке, с детства профессионально занимался боксом. В моем родном квартале было неспокойно. Отцу и матери пришлось очень постараться, чтобы убедить меня пойти по их стопам. И ты знаешь, понравилась профессия именно в университете. Я перфекционист по натуре и люблю, чтобы было идеально…
* * *
Два часа ночи.
Леон допросил меня с пристрастием о жизни в России и о том, как я решила перебраться в Америку.
– А расскажи-ка мне, что за отношения у тебя с фиктивным мужем? Есть ли у тебя друг в Штатах? Предупреждаю: я ревнив, вспыльчив и скор на расправу, – немного захмелевший собеседник потрепал меня за кончик уха.
Похоже, он не шутит, но сейчас проверим.
– Есть…
– Говори, кто он? Что у тебя с ним было?
– Одна волшебная ночь.
Леон вскочил, нервно пригладил волосы и зашагал из угла в угол.
– Кто он? Отвечай, когда тебя спрашивают! – замер он надо мной, подобно памятник громовержцу.
– Ветеринар-перфекционист, – я воочию убедилась, что про ревность Леон не соврал.
– Негодная девчонка, ты развела меня! – он перевел дух и уперся руками в колени.
– И правда, страшен в гневе, – я обняла его за шею. – Не сердись, не думала, что ты так заведешься…
Стянул меня на пол, и разговор прервался.
