Василика побежала в избу. Всполох кивнул Ягине, мол, все хорошо. Девка ведьму ни о чем не спрашивала – значит, пламенный дух уже проболтался или сама додумалась. Не стала бы она так долго в бане возиться, если бы не поняла, что Ягиня нарочно ее спровадила.
Все шло так гладко, что Ягиня заподозрила неладное. Василика бегала из одной комнаты в другую, не задавала лишних вопросов, не вредничала и не просилась прогуляться еще раз. Да и Мрак слишком быстро унесся, даже в окошко бани не заглянул, хотя должен был бы.
– Фу, – поморщилась ведьма, – заговором за версту несет.
– Каким таким заговором? – удивился Всполох.
– Сам знаешь каким. – Ягиня сердито взглянула на духа. – Глаз с молодицы не спускай.
Василика заклинала отвары. Всполох присматривал за ней. Конь во дворе доедал остатки овса, куры притихли. Ягиня, убедившись, что все идет своим чередом, выдохнула, и тут над головой послышалось знакомое карканье.
– Один ускакал, другой явился, ну конечно, – покачала головой ведьма и сказала нарочито громко: – Здравствуй, Вран Воронович, лет сто тебя не видела!
– Врррешь, каррга, – гаркнул тот, приземлившись на крышу старого сарая.
– Хоть бы поблагодарил. – Ягиня сразу нахмурилась. – Принес?
Вран показал ей лапу с привязанным маленьким сосудом. Да, пожадничал Кощей. А может, просто поленился, не захотел лишний раз спускаться к мертвой реке.
С Бессмертным жителем Нави ведьма дружила давно. Их познакомила еще Кислица, хотя Ягиня так ни разу и не видела Кощея. Она не ходила по ту сторону Грани и не собиралась, но иногда получала оттуда письма, которые приносил верный помощник всех колдунов и ведьм Вран Воронович. Он летал в Навье царство еще птенцом. Поговаривали, что Врана сделали смелым и крепким колдовские зелья. Благодаря им он жил долго, летал быстро и даже мог нагрубить какой-нибудь ворожее, чего не позволяла себе ни одна мудрая птица.
Про Кощея Ягиня слышала много, но что из этого правда, а что ложь, ей было неведомо. Слухи ходили разные. То ли и Жизнь, и Смерть отвергли его, то ли сам он проклял богов и отказался от Жизни, когда прошел через всевозможные ужасы и испытания, увидел, как тела погибших друзей становились голыми костями, как их затаптывали те, перед кем надо было преклонять колени, как его полюбовница скакала нагишом перед его же собратом… Страшно было представить, каким стало его лицо после всего этого! Не каждый мог выдержать подобное, и Кощей не стал исключением – дух его сломился, и Бессмертный (а тогда еще человек) изо всех своих сил проклял богов.
«Если такова справедливость, то я буду вне ее!» Иногда Ягиня будто наяву слышала его давний крик, отрывки воспоминаний Кощея внезапно всплывали в ее снах, и она искренне сочувствовала ему. Никто не заслуживал подобной участи. А самое паршивое – что ей, как и другим ведьмам, это было на руку, ведь только Кощей умел доставать мертвую воду. И только он, Бессмертный, мог уберечь Василику от Мрака, если самой Ягини не станет.
Карты сулили недоброе, потому ведьма спешила дать ученице самое главное, рассказать о важном. Остальное сама доберет, в конце концов, рядом с Василикой останутся Всполох, и Домовой, и, собственно, Кощей. Страшно было оставлять молодицу без попечения, но что поделать? Кислица ведь тоже ушла, оставив Ягиню посреди Леса в окружении духов Нави. Правда, ей было проще – в спину не дышал Мрак. Вообще всадники тогда быстро приняли новую хозяйку. А Месяц – удивительное дело – даже подарил серебряное покрывало, которое грело в самые лютые морозы. С тех пор Ягиня всегда подавала ему самые вкусные яства, ставила на стол наваристую мясную похлебку со свежими лепешками.
