В животе закручиваются болезненные узлы, в горле комом стоит тошнота. За его дверью тихо, но он точно дома, иначе внизу меня бы предупредили.
Нажимаю на кнопку звонка и не могу снять с него палец. Меня будто заморозило.
— Да какого хрена?! — слышу его голос, несколько оборотов замка. — Снежка? — удивленный взгляд Ромки проходится по мне. Придерживая одной рукой простыню на бедрах, он выходит в подъезд, снимает со звонка мою руку. — Ты как здесь? Что случилось?
Темные волосы взъерошены, карие глаза еще не до конца протрезвели. От него пахнет вчерашним перегаром, сигаретами и чем-то еще, сладким, похожим на женские духи.
— Ром, — говорю шепотом, голос ко мне пока так и не вернулся. — Нам надо поговорить.
— Сейчас? — скептически вскидывает бровь.
— Да. Иначе я не тащилась бы сюда из поселка.
— Хорошо, малыш, — обнимает за плечи, целует в дрожащие холодные губы, а меня воротит от его запаха. Отворачиваюсь. — Извини, перебрали вчера. Там бардак страшный. Подождешь? Я быстро оденусь, и мы погуляем. Расскажешь, что такого страшного у тебя случилось.
Быстро скользит губами по щеке, скрывается за дверью.
— Кто там? — слышу из его квартиры женский голос.
— Не твое дело, — рявкает Ромка. — Брысь в спальню и не высовывайся!
Минут через десять он возвращается в свободных спортивных штанах, кроссовках и кожаной куртке с меховым воротником. В зубах зажата сигарета. Проводит пятерней по волосам, подмигивает мне, берет за руку и ведет к лифту.
— Ты не один? — наконец отмираю.
— С чего ты взяла? — гладит большим пальцем тыльную сторону ладони. — Холодная такая, — наклоняется и быстро целует за ушком. — Согреть бы тебя сейчас.
— Прекрати, — передергиваю плечами, выхожу первая из лифта. — Я не глухая, Ром. И не дура!
— Ччч, — на улице прижимает к себе. — Ну чего ты уже себе напридумывала?
У меня нет сил с ним спорить, ругаться или что-то доказывать. все и так очевидно, но это потом до меня дойдет, и я буду плакать. Сейчас есть проблема гораздо важнее.
— Я беременна, Ром, — сообщаю ему.
— От кого? — спрашивает совершенно ледяным тоном превращаясь из моего любимого теплого Ромки в совсем незнакомого человека.
— Ты сдурел?! — у меня все же прорезается голос, и я кричу на него, срываясь на хрип.
— Нет, малыш, я вполне серьезно. Насколько я помню, мы с тобой всегда предохранялись…
— Не всегда, но ты говорил, что все под контролем, а вышло… — перебиваю его.
— Так у меня всегда все под контролем. Я не лгал, — теперь он не дает договорить. — Ну допустим, от меня, Снеж. Предлагаешь жениться на тебе? Воспитывать троих детей и проводить время на огороде твоих родителей?
— Да как ты… Рома! Что ты несешь?!
— Маленькая, — он подходит близко, выдыхает мне в лицо облако сигаретного дыма и стреляет окурком в сторону. — Я не планирую ни жениться в ближайшие десять лет, ни заводить детей. Тебе тоже не советую. Ты умница, красивая очень. Не ломай жизнь ни себе, ни мне. Я скину тебе на карту денег на аборт. Поверь, это самое правильное решение в нашем случае.
Не узнаю его. Нет, это точно не мой Ромка! Мой Рома никогда бы не стал сомневаться в моей верности и вряд ли бы заикнулся о том, чтобы прервать беременность. Смотрю на этого незнакомого парня с циничной усмешкой и холодными карими глазами, и чувствую, что мой мир пошатнулся и земля под ногами расходится трещинами.
— Да пошел ты! — с трудом выдавливаю из себя слова.
