– Сегодня утром я не смог пройти отбор на должность личного стража принцессы Лю Луань. Поэтому, если Ваше Императорское Величество будет милостив, моим единственным желанием будет все-таки получить эту работу.
Сколько лести в голосе! Ах он, двуличный, беспринципный… тип. Желание у него работу получить. Да единственное его желание – это свернуть мне шею!
– Всего-то? – хмыкнул император, довольно улыбаясь: ответ его устроил.
Вот только он не устроил меня! Я сделала шаг вперед и уже открыла рот, чтобы умолять императора выбрать другое вознаграждение, как тот прервал меня величественным жестом да так сердито блеснул глазами, что все возражения застряли в горле.
– Быть посему. Вэй Лун проявил себя, спасая принцессу от неминуемой гибели, – громко начал Лю Шань, так, чтоб слышно было всей округе. – В благодарность назначаю его личным стражем принцессы. Он будет следить за ее безопасностью день и ночь!
«Лучше бы меня балкой пришибло! Тогда смерть, по крайней мере, была бы быстрой», – мелькнула обреченная мысль.
Вэй Лун встал на одно колено и склонил голову в знак признательности, принимая новую должность, затем чуть повернул голову, и наши глаза встретились.
Сердце предательски пропустило удар. Я тяжело сглотнула. Кажется, сама судьба вела меня по сюжету дорамы. Могу ли я хоть на что-то повлиять? В любом случае я должна попытаться.
Я решительно сжала руки в кулаки.
– Ваше Императорское Величество, отец, – обратила я на себя внимание с легким поклоном, – прошу Вас, могу я поговорить с Вами наедине?
* * *
Внутри дворца царила атмосфера строгости и даже чопорности. Слуги передвигались, низко опустив голову, то и дело норовя бухнуться на колени. Да я и сама перенервничала до такой степени, что боялась сделать лишний шаг по мраморному полу, который сам по себе был произведением искусства.
Император принял меня в большом зале, усевшись на трон, стоящий на постаменте, и это не располагало к доверительному общению папы с дочкой. Хорошо, что Вэй Лун остался за дверью, хотя, судя по его решительному виду, он воспринял повеление «следить за безопасностью день и ночь» слишком уж буквально.
– Итак, А-Луань, мой дорогой Цыпленок, о чем ты хотела поговорить? – несмотря на строгость ситуации, обратился он, едва не сюсюкая.
«А-Луань? Цыпленок? Это какие-то домашние прозвища моей героини?» – удивилась я, но решила не подавать виду. Пусть хоть как называет, лишь бы согласился отпустить меня подальше от дворца.
– Дорогой отец! До меня дошли слухи, которые ходят обо мне в столице… – Я состроила горестное выражение и заломила руки для большего трагизма. Еще бы ущипнуть себя посильнее, чтоб слезу пустить, и вообще было бы идеально.
– Я тоже их слышал. Но не переживай. Тех, кто распустил их, вычислят и казнят, – с ледяным спокойствием отрезал император.
Ничего себе у него крутой нрав! Я запнулась, забыв о том, что хотела сказать дальше.
– Но ведь слухи не берутся на пустом месте… – Боже, что я несу?! – Я хотела сказать, что, должно быть, сама дала повод своим поведением подозревать меня в ужасных вещах… Я должна стать лучше.
– А-Луань, ты так выросла. Я горжусь тобой, – улыбнулся император. – Теперь, когда ты наконец повзрослела, я смогу доверить тебе помогать мне в управлении империей наравне с твоей сестрой.
– Нет! Нет! – с ужасом воскликнула я. – Я хотела попросить дозволения уехать на обучение на какую-нибудь гору…
