Я знаю – ты вспомнишь! – 2 - страница 3

Из кухни, как обычно, тянулись соблазнительные запахи вкусной еды, но на этот раз я услышала ещё и доносившиеся из-за закрытой двери приглушённые голоса. Любопытство взяло верх и я, не заворачивая в ванную, босыми ногами пошлепала туда. Открыв дверь, улыбнулась от радости: все мои любимые женщины были здесь.

– О, Ликунь, встала! Мы тебя, надеюсь, не разбудили? – первой поцеловала меня мама Наташа.

За ней следом ко мне потянулись бабушка Клава и Карина.

– Нет, не разбудили. Я и так долго спала сегодня. – ответила я, вглядываясь в дорогие мне лица.

Все выглядели нарядно и были оживлены.

– Сегодня какой-то праздник, а я забыла об этом? – спросила сразу у всех.

Они заулыбались и отрицательно покачали головами, вызвав у меня ещё большее удивление.

– А что тогда? Поделитесь со мной своими планами? – сложив руки ладошками вместе, попросила я.

– У нас сегодня общий шопинг! – весело выдала мне Карина.

Глава 4

– Хмм, шопинг, говорите? – я переводила взгляд с одного лица на другое, наблюдая на них одни и те же эмоции: надежду и просьбу.

Я понимала, для чего всё это было затеяно: чтобы растормошить меня, разбить кокон отрешенности и безразличия, который плотно меня обволакивал. Ради меня они отложили все свои дела и приехали, чтобы поддержать. Меня накрыла волна нежности и признательности! Как же замечательно, когда у тебя есть такие чудесные близкие люди!

– А почему нет? Звучит заманчиво! – согласилась я, видя, какое радостное облегчение расцветает на лицах моих гостей.

Повернув голову, успела заметить довольные улыбки, которыми обменялись мама Наташа и Ирина Сергеевна. На душе стало легко оттого, что доставила им радость. Я никогда не смогу расплатиться с мамой Максима за всё, что она сделала для меня! Вытащила из омута отчаяния и безысходности, вдохнула веру и надежду!

– Ну тогда ты собирайся, а мы пока на стол накроем. Как подкрепимся, так сразу поедем. – потрепав меня по голове, сказала Ирина Сергеевна. – Кариночка, помоги нашей отшельнице собраться.

Мы взялись с подругой за руки и, как в детстве, припрыгивая, направились в мою комнату. Когда я умылась, Карина деловито открыла шкаф с одеждой и принялась внимательно изучать его содержимое. Большую часть она, цокая языком, отодвигала в сторону. Наконец, взяв в руки нежно-бежевый джемпер, темно-шоколадные брюки классического покроя, подошла ко мне.

– Знаешь, Ликунь, тебе и в самом деле не помешает обновить гардероб. Сколько лет этим вещам? – недовольно хмурясь, спросила она.

Я честно попыталась вспомнить, когда они у меня появились и поняла, что покупала их ещё когда не жила с Петром. Прошло уже где-то около четырёх лет.

– Сколько лет этим вещам – столько не живут. – честно призналась я.

Мы с Кариной посмотрели друг на дружку и залились смехом. И чем дольше мы смеялись, тем светлее становилось на душе, уходило уныние и даже вдохи становились глубже. Я начинала осознавать, как мне не хватало этого общения! Подруга присела ко мне на кровать и крепко обняла, прижавшись своим виском к моему.

– Как же ты меня напугала, клубничка моя! Каждый разговор с Ириной Сергеевной о твоём состоянии как ножом меня резал. Я панически боялась, что ты сломаешься и мы не вытянем тебя из этой черноты! – тихонько говорила она, делясь со мной своими переживаниями. – Бабушка Клава прям осунулась вся! Да и Наталья Егоровна сильно переживала, хоть старалась виду не подавать. Когда Ирина Сергеевна вчера нам позвонила и сказала, что кризис миновал, предложила устроить выход, мы были на седьмом небе от счастья и вот с утра уже прилетели! Ты так больше не уходи в себя!