- Слушай, мне тут слегка неудобно, - промычал Николас из-за спины. – И пахнет от тебя… Фу, Мария, ты моешься вообще?
- Негоже своей спасительнице говорить, что от нее пахнет! – парировала я.
Ах, как жаль, что сквозь мой вой это остроумное замечание не было понято. Ну ничего, вот стану человеком, я еще покажу им, от кого тут воняет. И выскажу все нормальным языком. Унижают бедную девочку как могут! Ироды!
Ворча про себя, я топала вперед, надеясь, что где еда, там и выход. Ничего, прорвемся.
Но не тут-то было. На моем пути выросла необъятная туша.
- Красоточка моя! – умиленным голосом пробасил владелец туши. – Проснулась, солнышко мое? Проголодалась?
Я подняла глаза, прищурившись. Это он с кем тут сюсюкает?
Передо мной стоял самый настоящий тролль. Помните мультик про мишек Гамми? Там еще был противный герцог Икторн. Так вот, его тролли – милашки по сравнению с тем, что сейчас передо мной стояло.
Огромный, не меньше трех метров, с темно-зеленой кожей, покрытой каким-то наростами и буграми вроде гигантских бородавок, с ужасающей башкой, из которой вверху торчали два рога и два уха, он был страшен. Морда тролля напоминала ужасную хеллоуинскую маску – близко посаженные маленькие глазки, в которых был один сплошной зрачок черного цвета, нос картошкой, рваные, в шрамах, губы, кривые зубы, торчавшие даже при закрытом рте, жидкая бороденка – все это вызвало во мне отвращение и трепет от ужаса. Это что же, мой женишок? Однако! А он еще и улыбался.
- Моя малышечка! Уже и человечонка своего нашла! – все тем же сюсюкающим голосом продолжил тролль. – Ничего, сейчас я прикажу его бросить в темницу, а мы с тобой будем жениться до самого вечера. Ты у меня такая аппетитная крошка!
С этими словами волосатая лапища сначала нырнула мне за спину и весьма ощутимо потрепала по попе, а потом по ней же шлепнула, отчего я чуть не выронила подвывающего от страха Никки.
- Как я люблю молчаливых женщин! – восхищенно цокнул тролль. – И на все-то моя бочечка согласна! Мир и покой нас ожидают в браке, любовь и согласие!
Ага, как же! Я хмыкнула и засандалила этому гоблину промеж ног. А нечего лапы свои тянуть к тому, что не твое.
- Ай! – скривился тот, схватившись обеими руками за промежность.
У него там еще слова вырывались, но они, как говорится, сплошное пи – выговаривать такое не то что вслух, даже мысленно нельзя – уши покраснеют и отвалятся. А потому я, перехватив Никки удобнее, принялась прорываться к свободе, вопя во все горло низким утробным звуком и завывая устрашающе.
Наверное, было в моем облике что-то такое, троллей восхищающее – потому как вместо того, чтобы броситься врассыпную, часть из них, тусовавшаяся в большом зале, куда я влетела из-за очередного поворота, просто повскакивала и уставилась на меня.
- Во дает девка! – присвистнул кто-то, глядя, как я гигантскими шагами несусь к дубовой двери.
- Да уж… Повезло Гомболю, как никому! – поддакнул другой.
- И не говорите! – грустно вздохнул третий. – Такую бабу урвал!
Что там соизволил выдать четвёртый – я не знаю. Слава мамонтам, они мне не мешали бежать и орать, а потому я вскоре оказалась на улице и ломанулась к дороге. Куда бежать – неизвестно, но ноги сами несли меня, как Элли со Страшилой, в радостное будущее.
- Сто-о-о-ой! – пробился сквозь свист ветра в ушах тоненький голосок со стороны моей попы.
Батюшки светы, я ж забыла про Николаса! Тащу его как куль с навозом, он, наверное, всю моську себе о мою тушку разбил. Хотя, учитывая, какая у меня теперь внушительная филейная часть, наверное, не разбил, а так, слегка помял. Ну или просто немножко встряхнулся.
