Яд королевского сада. I часть - страница 5

В этот момент в дверь тихо постучали. С разрешения она медленно приоткрылась, и на пороге появился Роберт. Он поклонился и произнес с присущим ему благородством: – Позвольте проводить вас к столу, Ваша Светлость, – его голос звучал мелодично и успокаивающе. – Роберт галантно протянул руку в белоснежной перчатке, приглашая пройти вперед.

Следуя по величественным коридорам дворца, Амелия внимательно изучала обстановку. Мимо мелькали сосредоточенные лица слуг и придворных, каждый из которых выполнял свою роль. Собравшись с духом, она глубоко вдохнула, словно набирая силы перед испытанием, стараясь сохранить спокойствие и сосредоточенность. Ее взгляд скользнул к массивной дубовой двери, перед которой они остановились, а затем – вниз, к проходу в малый обеденный зал, где ее ожидал король.

– Это покои его величества, – произнес камердинер , как бы между делом, – он не допускает туда никого, – подчеркивая неприкосновенность этой территории.

Амелия кивнула, понимая, что за этой дверью скрывается нечто важное, пока недоступное для неё. Она продолжила путь, чувствуя, как атмосфера сгущается, словно перед грозой.

________________

Леди Амелия де Мартель вошла в зал, и Людовик замер, не в силах отвести глаз. В ее облике воплотилась сама эпоха Возрождения, со всей ее изысканностью и великолепием: платье подчеркивало плавность движений, полных грации, а волосы цвета пшеницы , собранные в высокую прическу, мерцали в свете свечей. Каждый ее шаг, легкий и уверенный, завораживал. Людовик не помнил, когда в последний раз встречал подобную красоту, такую утонченность и загадочность. Говорили, она обладает не только пленительной внешностью, но и острым умом, способным вести беседы на самые возвышенные темы, что лишь усиливало ее очарование в глазах короля.

– Добрый вечер, Ваше Величество, – произнесла она, слегка склонившись в реверансе. Ее движения были плавными, а голос, как звон хрустальных колокольчиков, мелодичным. Людовик невольно поежился от приятного волнения. – Сегодня мы будем ужинать только вдвоем? – ее вопрос прозвучал так нежно, что заставил короля невольно сглотнуть.

Амелия окинула зал оценивающим взглядом, отметив лишь несколько слуг, застывших в ожидании приказов. На столе красовались искусно разложенные блюда, призванные удовлетворить вкус короля: запеченная утка с хрустящей корочкой, пропитанная ароматом трав и ягодным соусом, свежий хлеб и множество закусок.

– Да, только мы, – произнес он, пытаясь сохранить хладнокровие и скрыть волнение. Его лицо оставалось безмятежным, но глаза, как предатели, выдавали внутреннее смятение.

Амелия села за стол и принялась за еду, время от времени бросая на короля любопытные взгляды. Ужин протекал в гнетущей тишине. Лишь иногда она ощущала на себе его взгляд, но ни один из них не решался нарушить тишину, окутавшую трапезу. В этом молчании таилось напряжение, не подвластное ни аппетитным блюдам, ни вину. Амелия чувствовала себя пленницей. В тишине каждое несказанное слово обретало особое значение. Она ощущала натянутую струну между ними, предвещавшую необходимость откровенного разговора, глубокого понимания и, возможно, искупления, как избавления от проклятия.

Когда их взгляды наконец встретились, в тишине вспыхнули невидимые искры. Амелия осознала, что жаждет не только еды, но и слов – возможности поделиться тем, что тяготит душу. Но чувствует ли король Людовик эту тяжесть, или он останется холоден и неприступен, как ледяная глыба?