Ядовитая кровь - страница 16



– А я, значит...

– А вас рекомендовал сам Серый. Чем-то вы ему приглянулись, получается. Так и сказал – либо Гетьман, либо никто, сами разберемся. Крови будет много, но не захлебнемся. Нужно будет, сказал Серый, и водичкой святой глотки заливать станем, и костерок, если понадобится, сложим. Очень образно излагал Сергей Леонтьевич. И живо.

– А без него?

– Без него дело даже не возникнет. Не связаны эпизоды. Даже при первом прочтении понятно – не связаны они между собой. Но Серый клянется и божится, что все это один и тот же человек работал... Если человек. У Серого еще есть какие-то сведения, но это только для вас,капитан.

Гетьман покрутил карточку в руке. Положил на стол.

– Отказываетесь? – насторожился Петренко.

– Почему? Телефон запомнил, позвоню.

– Серый сказал, что карточка – как пропуск. Лучше носите при себе.

– Даже так? Может, себе оставите такую нужную вещь?

– А я уже оставил. – Петренко достал из нагрудного кармана вторую визитку и помахал ею в воздухе. – От таких подарков не отказываются...

* * *

Когда подполковник Осокин с пивом вернулся в квартиру, Петренко стоял посреди комнаты, задумчиво глядя в стену.

– Получилось? – спросил Осокин.

– В лучшем виде, в самом лучшем виде, – ответил Петренко. – Вы когда сможете повесить наружку?

– За Гетьманом? – удивился Осокин.

– Нет, за папой римским! – взорвался Петренко. – Конечно, за Гетьманом. И жучка ему в квартиру. Машины у него нет?

– Нет.

– Жаль. Но если есть любовница – к ней прослушку. В кабинет рабочий. В задницу. И чтобы хвост за ним ходил неотступно...

– Я разве вам не говорил? – удивился подполковник, сообразил, что до сих пор держит пакет с пивом и воблой в руках, и поставил его на пол, к стене. – За ним нельзя ходить. В смысле – можно, но лучше не нужно.

– Почему?

– Ну... Он «хвост» определяет с ходу, потом некоторое время делает вид, что не заметил, а потом... потом могут быть неприятности. В мае ребята из УБОПа на спор с нашими решили походить за Гетьманом. Три человека, не пацаны.

– И?..

– Легкое сотрясение мозга у одного и побои средней тяжести у других. Причем, бил не Гетьман, все трое клянутся, ну, и алиби у Гетьмана на это время железобетонное.

– Смешно... – сухо констатировал Петренко. – А что прикажете мне делать? У меня совершенно четкие указания – не выпускать из виду.

– Я подумаю, – сказал Осокин. – Есть вариант.

* * *

Влад, выйдя из дома, постоял на крыльце, прикидывая, каким маршрутом уходить. Был очень сильный соблазн двинуться через парк – безопасней и надежней. Обычные люди по промокшему насквозь парку шляться не будут, особенно если шагать через болотце, расположенное почти сразу за станцией подвесной дороги.

Но и сам он в таком случае наверняка привлечет излишнее внимание любого стороннего наблюдателя. Получалось, что топать нужно было к одной из станций метро.

Влад поднял воротник куртки и шагнул под усилившийся дождь. Прохожих не было. Это, в общем, ничего не значило, наблюдать могли из окна любого соседнего дома, передав потом по рации или телефону эстафету поджидающему в отдалении специалисту.

Или могли следить каким-нибудь другим способом, экзотичным и трудно определяемым. И тут ничего не поделаешь. С этим нужно просто смириться и реагировать только в самом крайнем случае.

Все, что рассказывал полковник, нужно было обдумать. Он согласился сразу не потому, что так уж хотел повышения в звании и прочих пряников. Да и в милиции Влад остался до сих пор не из-за того, что боялся потерять работу, лишиться удостоверения, оружия и власти.