– Детектива?! – Валентина закашлялась. – Вы меня пугаете.
– Пугаться не стоит, лучше скажи, имя Денис Осокин тебе о чем-нибудь говорит?
Сабурова вытерла со лба капельки пота.
– Ух ты, пронесло. Так бы сразу и сказали, а то я сижу и врубиться не могу: кто вы, что вы.
– Валь, ты не ответила на мой вопрос.
– Конечно, я знакома с Осокиным. Он мой… – девушка запнулась.
– Почему ты замолчала?
– Денис – мой приятель.
– Хочешь сказать, что вас связывают исключительно приятельские отношения?
– Да, именно это я и хочу сказать. Хотя надо сделать маленькую поправку: нас с Денисом связывали приятельские отношения, но в настоящий момент мы не общаемся. Наши пути разошлись.
– А можно узнать причину?
– Простите, но это личное.
Катка решила идти напролом.
– Валь, я ведь приехала к тебе по просьбе Дена.
– Я уже догадалась.
– Парень места себе не находит. Навоображал бог знает что. Он же думает, что с тобой приключилось несчастье.
Сабурова засмеялась.
– Детский сад.
– Не думаю, по-моему, его страхи вполне обоснованны. Любой нормальный человек, окажись он на месте Дена, испытывал бы дискомфорт от неведения, куда запропастилась его девушка.
– Вынуждена вас разочаровать, я никогда не была девушкой Осокина.
– Но он утверждает обратное.
– Денис вас неправильно информировал. Иногда мне казалось, что парень живет в своем мирке, в котором нет места посторонним. Он никого туда не пускает. И с воображением у Дена будь здоров. Запросто мог такого нафантазировать – Стругацкие плачут. Ему хотелось считать меня своей девушкой, и до поры до времени я не возражала, но потом все изменилось.
– Когда потом?
– Странный у нас с вами разговор получается, мы толкуем о парне, который, по сути, и вам, и мне безразличен.
– Неправда! Лично я отношусь к Денису с глубоким уважением, и мне вовсе не безразлична его жизнь.
– Лукавите, Катарина, конечно же, вы лукавите. Или это я такая бесчувственная и эгоистичная особа. Но мне, правда, не нужен Ден, я его практически забыла.
– Да, эгоизмом попахивает.
Валентина вспыхнула:
– А вы хотели, чтобы я собственноручно поставила крест на собственном счастье и продолжала встречаться с человеком, который, кроме жалости, не вызывает у меня абсолютно никаких чувств?
– Но вы же встречались.
– Встречались, – Сабурова отвернулась к окну, – каждый, я повторяю, каждый имеет право на ошибку. Встреча с Осокиным была моей ошибкой. Теперь я осознаю, что не нужно было мне в тот злополучный вечер подходить к нему на дискотеке. А всему виной спиртное. Пить я не умею, это факт неоспоримый, а на дискотеку заявилась немного подшофе. Увидела стоящего в углу Дениса. Он был такой жалкий, понурый, как бездомный котенок. Ну и подлетела к нему, мол, чего в одиночестве тусуешься, пошли танцевать.
– По словам Осокина, он знакомил тебя с родителями, поверь мне: для парня это весьма ответственный шаг. Его мать – дама суровая, ей палец в рот не клади.
– Я заметила. Сверлила меня глазами, будто я особо опасная преступница. Я не хотела тащиться на его дачу, а уж тем более не горела желанием знакомиться с его предками, но Ден настоял.
– Валь, неужели трудно было позвонить ему и без обиняков выложить правду? Ну поговорили бы начистоту, ты бы объяснила, что вы не подходите друг другу, зачем затевать эти прятки?
– Да, да, да, вы сто раз правы. Если честно, я планировала переговорить с Денисом, но потом испугалась.
– Чего?
