– Мама, срочно список всех, кто приезжал тебя навещать, и особенно тех, кто привозил апельсины.
– Вот Константин Юрьевич меня об этом же точно спросил.
– Значит, ты уже всех вспомнила?
– Конечно! Игорек, у меня прекрасная память, что ты, ей богу! Приезжала Ангелина Максимовна, самая первая, привезла апельсины и цветы от театра. Цветы воняли, я их выкинула.
Игорь не смог сдержать усмешки. Конечно, его мама, которая уже третий месяц не чувствовала никаких запахов, унюхала, что цветы воняли. Просто надо знать их отношения с Ангелиной Максимовной – это песня.
Неприязнь между ними со временем стала уже настолько комичной, что больше забавляла друзей и родных, чем настораживала. Лет пять назад они перешли на мелкие пакости, а в последние годы так вообще ограничивались только словесной перепалкой.
Игорь, правда, подозревал, что за этой, годами культивируемой ненавистью, на самом деле скрывается какое-то изувеченное восхищение друг другом. Иначе он не мог бы объяснить, почему две женщины прошли всю жизнь рука об руку, не переставая говорить друг о друге гадости.
– Потом была Рита с апельсинами и конфетами, я их даже попробовать не успела, так жалко! Надежда ещё была и Конкина. И ещё Светка Волошина, но она без апельсинов приходила, она наконец-то квартиру отсудила, ты представляешь?
– Какую квартиру?
– Ну, Светка Волошина! Она же судилась с родственниками за квартиру полтора года и, представляешь, наконец отсудила. Игорь, я поражаюсь порой твоей памяти, тебе абсолютно точно нужно пропить глицин. Послушай меня, я тебе дурного не посоветую!
Игорь только рукой махнул. Света Волошина, мамина старая подруга, была такой курицей, каких ещё надо поискать. Подозреваемая из неё была откровенно так себе.
Правда, и среди остальных представить кого-то в роли хладнокровного убийцы было трудно: женщины предпенсионного возраста, все плюс-минус ровесницы мамы, почти все семейные – ну, какие они отравительницы?
Тёть Рита Яровая – мамина подруга с детства. Эффектная блондинка, она и сейчас ещё выглядела очень женственно и привлекательно. В школе они с мамой были первыми красавицами, сидели за одной партой, помогали друг другу с уроками. Хотела бы она маму отравить – уж за сорок с лишним лет бы давно бы представился случай поудобнее. Представить её убийцей Игорь решительно не мог.
Тем более, что она часто играла с ним, пока мама была занята на репетициях. Теть Рита читала ему, приносила подарки, они вместе рисовали и кормили голубей. Она поздно родила сама и всю свою нерастраченную любовь дарила крестнику – Игорю.
Тёть Надя была низенькой и круглой, как колобок. Она доводилась им какой-то родственницей и много помогала. Всю свою жизнь она проработала бухгалтером, и потому с годами становилась всё занудней и занудней. Правда, в других вопросах её можно было бы назвать даже немного ушлой, например, она всегда торговалась и почти никогда не покупала одежду, если ей не скидывали немного за торчащую нитку или плохо пришитую пуговицу. Но она всегда четко делила людей на «своих» и «чужих», и Игорь с мамой были своими.
Это их с мамой родство было настолько смутным, что Игорь даже не представлял себе, кто у них общий пра – то ли та двоюродная бабка, на похоронах которой они были семь лет назад, то ли кто-то ещё. Но он точно знал, что к тёте Наде всегда можно обратиться с просьбой и она выручит.
