– Если это правда, ваш владыка красив, – улыбнулась Лавелла.
Смертные не знали, как выглядит владыка того или иного клана, так что Люциан сталкивался с такими разговорами не в первый раз. В подобные моменты Сетх веселился больше остальных. Как только он ни описывал своего владыку! Люциан успел побывать и карликом, и девушкой, и ребенком. Представал в образах гиганта, инвалида и старика, – и даже был никем, потому что Сетх однажды сказал, что владык в клане Луны не избирают вот уже две сотни лет. Самым ужасным было то, что порой после шуток личность Люциана раскрывалась, и тогда ему становилось неимоверно стыдно.
– А какая темная тварь, по-вашему, самая страшная? – спросила Малия, перестав наконец сверлить Люциана взглядом.
– О-о, – протянул Абрам. – Они все страшные! Лучше спроси, какая тварь наиболее надоедливая.
– И какая же?
– Для меня это фальшивые головы.
– Фальшивые головы? – переспросили девушки в унисон. Они явно не слышали этого названия.
Абрам кивнул и, понизив голос, пояснил:
– Это такие мерзкие темные твари. У них шесть паучьих конечностей с острыми, как кинжалы, концами. Ноги эти растут из бесформенного комка, похожего на безликую безволосую голову, которая на самом деле является огромным ртом. Твари любят набрасываться на людей, вонзать конечности в шею и плечи, а головой-ртом поглощать черепа. После чего они перенимают человеческие лица и заменяют настоящую голову, постепенно высасывая мозг и все соки. Насытившись, фальшивая голова отваливается и оставляет после себя безголовый труп.
Девушки взвизгнули от ужаса. Если бы их глаза могли выпасть на стол, то сделали бы это – настолько широко они были распахнуты.
Абрам ухмыльнулся, довольный произведенным эффектом.
Люциан пригнулся к Эриасу и прошептал:
– Думаю, о других тварях им знать не стоит.
– Согласен.
Сетх их короткого диалога не услышал и участливо произнес:
– А я больше всего не люблю курлыка. У этой твари две длинные ноги, будто волчьи и человеческие одновременно, и такой же длины руки с пятью когтистыми пальцами. Видом своим она напоминает истощавшего человека с мордой плешивой собаки. На ее спине и затылке растут шипы, которыми она стреляет и за пять минут может обратить внутренности живого существа в суп.
Эриас пнул Сетха под столом.
– Ты к чему людей пугаешь? – прошипел он ему на ухо. – Забыл, что нельзя разглашать жуткие факты о темных тварях? Смертные из-за тебя жить спокойно не смогут.
Люциан попытался успокоить впечатлившихся девушек:
– Не обращайте внимания на эти россказни. Сетх и Абрам просто хотели напугать вас забавы ради. Курлыки и фальшивые головы на самом деле не настолько страшные.
– П-правда? – с надеждой спросила Даяна.
Люциан едва сдержал нервный смешок, который мог выдать его с потрохами. Он не любил врать, но когда велел долг – приходилось.
– Правда. С ними даже смертный справится. К тому же поблизости этих существ не сыщешь. – Да-да, – поддержал друга Эриас, – в наших землях для них слишком холодно.
Селянки облегченно выдохнули, а затем сделали по большому глотку вина из своих чаш.
Даяна обиженно обратилась к Абраму с Сетхом:
– Не глумитесь так над нами!
Абрам вскинул раскрытые ладони вверх и в сердцах сказал:
– Клянусь, не буду! Никогда в жизни не стану пугать таких прелестниц!
Беседа снова перетекла в мирное русло, и девушки позабыли испуг.
Сетх заглотил три чаши вина и на пару с хмельным Абрамом начал забалтывать дам, в то время как Эриас и Люциан молча доедали ужин.
