Трофим, взяв тарелку каши и стакан чая, занял один из столов примерно посередине, Сагитай и Яков сели рядом. Вокруг крутился научный люд, все здоровались, шумели, что-то обсуждали, иногда поглядывая на «лаборантов». Сагитай взял большую тарелку овсяной каши, бросил туда большой кусок масла, также водрузив на поднос пару бутербродов и два стакана чая. Яков взял то же самое, только чуть больше всего, вдобавок бросив в тарелку каши три очищенных вареных яйца. На их лицах читалось, если не блаженство, то тихое удовлетворение элементами гражданской жизни, которая виделась им сейчас как пансионат для отдыхающих. Наука – народ интеллигентный, и никто не подсел к ним за стол проявлять излишнее любопытство, даже начальник Трофима, Алексей Иванович, поздоровавшись со всеми тремя, кивком принял поздравление с пополнением штата и исполненный собственного достоинства сел с кем-то из знакомых за соседним столиком, искоса ошалело все же поглядывая на «лаборантов». Чувствуя неловкую паузу, Трофим решил первым нарушить ее, поскольку его охрана была совершенно спокойна и удовлетворена происходящим.
– Так вы от Алексея Викторовича? – с некоторым трудом вспомнив отчество вчерашнего спасителя, спросил Трофим.
– Да, от него самого, – кивнул азиат, зачерпывая кашу из тарелки.
– А можно узнать, как долго вы будете э-э-э… сопровождать меня? – решив запить кашу чаем, спросил ученый.
– Неделю, две. Походим с вами, поучимся, потом как скажут, – ответил Сагитай, рассматривая надкусанный им бутерброд.
– Поучитесь? Извините, а чему? – растерялся Трофим.
– Нам сказано, не оставлять вас ни на шаг, – подал голос Яков. Голос у него был низкий с легким потрескиванием, словно горло простужено. – Работа у вас сложная, с мертвяками управляться, а нам это дело пригодится. Кроме того, вы часто выходите за объектами в поле, а это риск. Нам приказано беречь вас, поскольку больше вас в этом деле никто не знает, – просто и доходчиво обрисовал ситуацию Яков.
– Ну да, ну да… – согласился Трофим, понимая все-таки, что руки у него, скорее, развязаны, чем связаны.
Ситуация оказалась лучше, чем он думал. Ему не только развязали руки, но и добавили пару других или даже две пары. Долговцев очень трудно просить помочь с зомбированными, они никогда не горели желанием помогать ученым, разве что потыкать дулом автомата в подстреленного ими мутанта, дабы проверить, не стоит ли всадить еще одну очередь? А эти ребята, судя по всему, вполне могут поспособствовать ему как лаборанты.
– Как вам завтрак? – решив перевести разговор в нейтральное русло, спросил Трофим.
– Нормально, – отозвались в один голос бойцы.
Минут через десять, позавтракав, троица договорилась встретиться к восьми в лаборатории. Трофим пришел туда чуть раньше, но в дверях уже дежурил Сагитай. Войдя в кабинет, представлявший собой общую комнату, в которой был только его шеф и Лукас Константинович, Трофим с трудом объяснил, что Сагитай будет помогать ему в поле, стараясь не глядеть в недоуменные глаза Алексея Ивановича и Лукаса, а когда в кабинет вошел огромный Яков, уже одетый в устрашающе огромный армейский бронекостюм «Булат», от этого выглядевшие еще больше глаза Алексея Ивановича вылезли из орбит на одну восьмую, а Лукаса примерно на четверть. Позади Якова, не решаясь войти, топтались Берик Капезович и Валентин Петрович. Глаза Валентина Петровича, имевшего привычку пропускать завтраки и не видевшего «лаборантов» в столовой, вылезли из орбит не менее чем на половину. Только Берик не потерял наличие духа и уверенным голосом произнес:
