Янтарные глаза одиночества - страница 23

Он так ее желал, что нарочно медлил. Ляля тоже не торопилась, но в отличие от него все-таки начала действовать. Она чуть небрежно провела рукой по ноге, обтянутой тонким капроном, затем – по обнаженному бедру, потом – по груди, упакованной в блестящий атлас. Ляля умудрялась одновременно и как бы между прочим ласкать себя и одновременно сбрасывать одежду: сначала черные трусы, потом – чулки, затем настала очередь бюстгальтера. Ляля проделывала все это так, словно исполняла тщательно разученный танцевальный номер. Андрею даже показалась, что в ванной играет музыка, которая, как ни странно, прекрасно подходит и к пожелтевшим стенам, и к вытертому почти до дыр линолеуму на полу. Потому что музыка, которую слышали только они с Лялей, как волшебным светом, окутала все вокруг и с легкостью поменяла декорации, превратив замызганную ванную комнату в сияющую волшебными огнями сцену, на которой медленно и очень изысканно танцевала прекрасная обнаженная женщина. Танцевала в первый и в последний раз для одного-единственного мужчины в мире.

Музыка звучала в ушах Андрея все громче, она становилась почти невыносимой, потому что мощно давила на все его тело, которое готово было вот-вот взорваться от напряжения. И чтобы избавиться от этой мучительно-сладкой боли, Железнов закрыл глаза и грубо повалил Лялю на слегка влажный пол.

– Извини, – неуверенно произнес Андрей спустя минут десять, когда они после короткой схватки перебрались в комнату, раздвинули диван и спрятались под одеяло.

– Ничего, все нормально. – погладила его по голове Ляля. – Бывает.

– Нет, я не всегда такой бываю.

– А ты обычно какой? – она приподнялась на локтях и посмотрела прямо в его карие, почти черные глаза. Правда, сейчас в них появились солнечные, янтарного оттенка, искры. Может быть, потому, что Андрей был счастлив?

– Расскажи мне о себе, – попросила Ляля и пригладила его встрепанные седые волосы. – Ты женат?

– Хороший вопрос, – засмеялся он. – И главное, задан, так сказать, вовремя. Как женщины так могут? Сначала прийти ночью в дом к незнакомому мужчине, затем устроить танцы, а потом спросить – эй, парень, слушай, а ты, кстати, не женат?

– А что это меняет? – даже и не подумала обижаться Ляля. – Мне все равно, женат ты или нет. Ну, почти все равно…

– Вот видишь, а говоришь, что тебе все равно, – ответил Андрей довольным тоном.

Потому что первая часть ее ответа ему не понравилась – как это Ляле может быть все равно – женат он или нет? Значит, ей вообще безразлично все, что его касается? Нет, так не пойдет. Ее непременно должна интересовать каждая, даже самая незначительная, подробность его жизни.

Железнова не смущало, что ему самому совсем не интересно, что происходит с Лялей за стенами этой комнаты. Чем она занимается? Где живет? Кто ее ждет? Какая разница! Ведь все это было в ее жизни до того, как появился он, Андрей Железнов. И ему было совсем не стыдно за то, что несколько минут назад самую хрупкую и самую нежную в мире девушку он практически завалил на грязный пол в ванной, словно шлюху в дешевом борделе. Нет, ему не было стыдно! Наоборот, Андрей переживал столь редкие в его жизни мгновения покоя и счастья, которыми ни с кем не хотел делиться, даже с Лялей. Сейчас ему был интересен только один человек на свете – он сам. Если бы кому-то пришло в голову упрекнуть его в эгоизме, то Андрей очень сильно удивился бы. Разве встретить женщину, о которой ты грезил столько лет, и наслаждаться подобным приобретением – это преступление?