– Яков, – деловым тоном сказал он.
– Ваше Императорское Магичество, – ответил дядя, из голоса которого тут же пропали прежние саркастичные нотки.
– Рад, что ты смог приехать.
– Даниил не просто мой племянник, он выпускник моего лицея. А его находка – большой шаг для всего нашего сообщества. Ты воспитал прекрасного сына.
– И очень упрямого. Впрочем, последним он во многом обязан тебе.
– Его упрямство лишь проявление характера, закалённого отцом, – тут же парировал брат.
Наступила небольшая пауза, в течение которой Аврора молча переводила взгляд с отца на дядю. Она уже и не могла вспомнить, когда в последний раз они вели себя иначе. У каждого имелось своё объяснение причин разногласий, и, как это бывает, оба были уверены в своей правоте.
– Благодарю, – ответил император Константин после небольшой паузы. И через доли секунды добавил: – Брат.
Дядя молча поклонился и отошёл в сторону. Его пурпурный фрак быстро затерялся среди множества мундиров, ордена на которых висели, как новогодние игрушки на ёлке.
Пока император отвлёкся на брата, месье Фрэй незаметно надел на голову принцессы диадему и тут же удалился, не дождавшись кивка в знак благодарности. Девочка сняла её с головы и немного полюбовалась драгоценностью.
Сделанную из белого золота, как и многие украшения во дворце, диадему венчали три камня драконита, или драконьей слезы. Аврора так до конца и не поняла, на самом деле это была слеза дракона или лишь название для придания украшению большей важности. Однако последние три века во всей Европе не было замечено ни одного дракона. Ровно столько же не добывался драконит.
Принцесса продолжала рассматривать диадему, пока в зале вдруг резко не смолкли все шепотки. Парадная дверь отворилась, и на пороге появился силуэт, а за ним ещё двое. Первый из них уверенно шёл в сторону трона, другие два немного отстали.
Гости расступались в стороны, не сводя глаз с вошедшего. Вся троица была одета в причудливые кожаные сюртуки с капюшонами: чёрного цвета на том, кто шёл первым, красный и синий у его спутников.
Вскоре в их лидере, по золотистым, как и у всех членов императорской семьи, волосам, по уверенной походке, Аврора различила своего брата. Фигура его за годы странствий вытянулась и окрепла, а лицо возмужало и покрылось парой шрамов.
Он остановился в нескольких шагах от трона и припал на колено. Спутники Даниила остались стоять в нескольких метрах позади.
– Отец, – произнёс он, не поднимая головы.
В зале воцарилась гробовая тишина.
Император Константин пристально смотрел на преклонившего колено сына. Никто из гостей не смел издать ни звука. В течение трёх лет, с тех пор как Даниил вошёл в Палату Чародеев, император ни словом не обмолвился со своим сыном, о чём тут же стало известно даже самой последней дворцовой служанке. Новость мусолилась первые полгода с момента его отъезда и вновь вернулась пару недель назад. Об этом конфликте знали все, поэтому сейчас, спустя три года с последнего их разговора, гости замерли в томительном ожидании.
– Поднимись с колен, сын. – В конце концов вымолвил император. – Дай тебя рассмотреть.
Как только он договорил, весь зал, сотни людей тут же разразились аплодисментами. Аврора, боявшаяся прежде пошевелиться, тут же бросилась на шею брату, позабыв о нормах этикета. Не сразу, но он обнял её в ответ.
– Я соскучился, сестричка, – прошептал Даниил.
