И несколько минут вязкого бесконечного ожидания, заполненного страхом и сомнениями. А вдруг жрица Искажений не придёт? И этот истинник тоже? А вдруг старуха приперлась раньше и сидит себе дома, как ни в чем не бывало, а этот передумал и повернул назад? А вдруг они уже встретились за квартал отсюда и спокойно беседуют о том, о важном, чего велел избежать глава?
Эрна втянула воздух и зачерпнула предвидения. Подсматривать по пустякам нельзя, но она сейчас и не в игрушки играет. Вот, вот оно, будущее. Из проулка напротив появляется неровный, закутанный в балахон, силуэт, приближается к двери, поднимает лицо. Синеватый свет выделяет резкие костлявые черты. Эрна медлит. Старуха отворачивается и распахивает дверь, скрывается за створкой. Стоп. Из проулка напротив появляется неровный, закутанный в балахон, силуэт, приближается к двери, поднимает лицо. Синеватый свет выделяет резкие костлявые черты. Эрна суетливо тянет из-за пазухи свёрток, срывает ткань. Хрустальный клинок выворачивается из влажных пальцев и падает вниз. Стоп. Из проулка…
Эрна выдохнула и открыла глаза. Бесполезно.
Из проулка напротив появился неровный, закутанный в балахон, силуэт. Эрна облизнула губы, вытерла вспотевшие ладони об одежду и натянула перчатки. Осторожно вынула сверток, развернула. Кинжал блеснул хрустальными гранями, будто усмехнулся, и надёжно лег в ладонь. Девушка опустила руку, скрыв кисть в складках одежды, чтобы не выдать себя блеском. Старуха подошла к двери и подняла лицо. Синеватый свет из окошка над дверью выделил резкие костлявые черты: острый, с горбинкой, нос, тёмные глазницы. Вот, сейчас. Прости, жрица, по-другому никак. Эрна коротко взмахнула рукой. Клинок будто сам вылетел из её ладони, мелькнул в воздухе и глубоко, по рукоять, вошел в глазницу. Старуха пошатнулась, сделала еще шаг и ничком рухнула на крыльцо.
Воздух возле храма Искажений дрогнул и пошел невидимой волной. Башня сделалась неровной и зыбкой, как комната, если на нее смотреть сквозь стакан с водой. Тело старухи вытянулось, перекрутилось, из-под балахона выхлестнулись змеиные хвосты. Миг – и всё закончилось. Труп снова лежал ровно, как за секунду до этого, и выглядел совершенно человеческим. Живот Эрны судорожно сжался. Ноги ослабели, и она скорчилась за ограждением балкончика, зажав ладонью рот.
Внизу послышались шаги. Это подошёл истинник и нашел тело. Надо было бы проследить за ним и узнать, что он станет делать, но Эрна была не в силах смотреть. Желудок крутило спазмами, из глаз текли слезы. Как она, всегда старавшаяся быть сильной, всегда бывшая сильной, могла так ослабеть? Да, она сделала необходимое, но почему не чувствовала радости от успеха? Слишком чудовищно легко оказалось отнять чужую жизнь. Секунды тянулись бесконечно, вдох за вдохом.
Вдалеке сильно бухнуло, и второй раз, в стороне. Брум и Канефа выполнили свое задание. Эрна усилием воли выпрямилась. Пора возвращаться.
Под балконом было пусто. Жрец истины ушел. Когда именно, Эрна не заметила, да это было и не важно. Она брела по улице, стараясь держаться ровно, и считала вдохи, как ее учили. На четыре счета вдох, задержать в груди, на четыре – выдох. Снова на четыре вдох…
Скоро ей полегчало. Эрна загнала мысли и сомнения вглубь головы. Она обдумает их, когда станет готова. Сейчас – не время. Она добавила свой кусочек к общей мозаике, остальное не важно.
