– Произведения искусства, правда? – спросил он меня, разминая механические пальцы.
Я не ответил.
– Очень дорогая вещь. Вы только представьте, сколько людей стараются выведать тайну их сотворения прямо сейчас. Представили?
Я снова промолчал.
– Так вот, то, что похитили у нас прошлой ночью, во множество десятков раз ценнее. Потому не обессудьте, мистер Марбэт, но у нас нет времени на констеблей. Я обязан вернуть эту ценность любой ценой и как можно скорее.
– А если она окажется у меня, что тогда? – сдавленно просипел я. – Вы меня убьете?
– К сожалению, именно так. Я просто обязан буду сделать это в интересах своей семьи. Как же иначе можно поступить с вором, предмет кражи которого не стоит придавать огласке?
– А вы не боитесь, что, если у меня его нет, я придам огласке ваши методы работы?
Я не знал, как быть дальше, меня застали врасплох, шансов выкрутиться не было, и я просто говорил всё то, что приходит на ум, а люди за спиной Теодора тем временем продолжали свой обыск. Двое открыли дверь в спальню. Скоро они должны были найти Яркого, и тогда для меня всё будет кончено.
– Не боюсь. Я член одного из старших кланов Конгломерата. Вы понимаете, что это значит?
– Вы – сами себе закон.
– Все верно, мистер Марбэт. Всё именно так. Но я уверен, что во избежание ненужных эксцессов, мы сумеем договориться с вами о том, как замять этот конфликт. Поверьте, мы умеем убеждать. Вначале предложим вам деньги, для нас весьма малые, но для вас – целое состояние. Ну, а если решите пойти на принцип, то…
– Вы сюда вернетесь?
– Именно так. Но я не советовал бы вам такой вариант.
– Угрожаете?
– Предупреждаю.
И тут раздался возглас одного из солдат, который определил все дальнейшие события:
– Мы нашли его, сэр! Он здесь, в шкафу!
Теодор резко вскочил со стула:
– Не приближайтесь к нему! Отойдите!
Его секундного замешательства мне хватило на то, чтобы схватить пистолет в своем кармане и, не доставая его, выстрелить. Пуля прошила ткань подкладки моего пальто, и угодила Теодору в левый бок. Промазать с такого расстояния было сложно.
Я не знал, что делать дальше, я об этом не думал. Не было какого-то плана. Я просто хотел попытаться пристрелить этого надменного выродка прежде, чем он решит убить меня, а поскольку солдаты обнаружили Яркого, это решение не должно было заставить себя ждать.
Теодор, схватившись за бок, повалился на пол, зацепив и опрокинув стул. Один из солдат, занимающихся обыском главного зала, развернулся, вскинул на меня винтовку, но в эту секунду из спальни раздался гул, тот самый, который прошлым утром я принял за удар маленького колокола, однако теперь он прозвучал громче, в нем слышался яростный треск, и ассоциация с маленькой колокольней уже не казалась такой подходящей. За гулом тут же последовали крики, и во вспышке яркого света на пол из дверного проема упали две скрюченные тени, принадлежащие солдатам, которым не посчастливилось обнаружить Яркого. Видимо, зверек тоже перешел в нападение, может, сам по себе решив, что пора защищаться, а может потому, что это сделал я и тем самым подал ему сигнал.
Уже через мгновение Яркий выпрыгнул из комнаты. Из его спины, подобно неким магическим крыльям, росли четыре длинные яркие ленты света и, не подчиняясь законам тяготения, парили в воздухе, плавно извиваясь.
Теодор, который уже выхватил револьвер из кобуры у себя на поясе и собирался пристрелить меня, а это, я уверен, удалось бы ему с первого раза, вдруг сжался на полу в позе эмбриона.
