– Если ты еще не забыл своих уловок, – промолвил молодой человек, лениво поднимаясь на ноги, – если ваш новый аббат не такой же хитрец, как и ты, то наверняка найдешь подходящую отговорку, чтобы пропустить повечерие и распить с другом кувшинчик доброго вина.
– И не просто отговорку, – тут же отозвался Кадфаэль, – у меня есть на то веское основание: монастырских телят, видишь ли, разобрал понос, и скотники просят, чтобы я поскорее доставил им свое лечебное снадобье. И я ручаюсь, что сумею угостить тебя чем-нибудь получше, чем простой эль. Посидим в саду возле моего сарайчика – вечерок-то выдался теплый. Однако ты не слишком заботливый муж, – добавил он с шутливым упреком, – разве можно покидать свою даму ради выпивки, пусть даже и в компании закадычного друга?
– Что до моей дамы, – уныло отвечал Хью, – то она сама меня покинула. Стоило женщине на сносях появиться в странноприимном доме, как ее тут же окружила толпа престарелых кумушек – охают, ахают и наперебой пичкают ее всевозможными советами: что есть, чего не есть и что делать, когда придет время родов. Элин их внимательно слушает и все берет на заметку. Ну а поскольку я не умею ни шить, ни прясть, ни вязать, от меня там нет никакого толку.
Впрочем, все эти сетования Берингар произнес вполне благодушно и, закончив, весело рассмеялся.
– Элин сказала мне, что видела тебя сегодня, а значит, тебе уже все известно. Ну, и как ты ее нашел?
– Она просто сияет, – ответил Кадфаэль, – и стала еще краше, чем прежде.
В садике Кадфаэля, заслоненном высокой изгородью от лучей заходящего солнца, стоял густой, пряный аромат трав. Друзья устроились на скамье под навесом сарайчика, поставив между собой жбан с вином.
– Однако мне пора браться за снадобье, – заметил Кадфаэль, – мы можем поболтать, пока я этим занимаюсь. Ты сиди здесь, я и изнутри все услышу, а как только помешаю отвар, выйду к тебе. Какие есть новости из большого мира? Как думаешь, король Стефан надежно закрепился на троне?
Берингар немного помолчал, умиротворенно прислушиваясь к звукам, доносящимся из сарайчика, а затем промолвил:
– Боюсь, что уверенности в этом нет, поскольку почитай весь запад, пусть не открыто, склоняется на сторону императрицы. Сейчас все затаились, но это затишье перед бурей. Ты знаешь, что граф Роберт Глостерский нынче в Нормандии у императрицы?
– До нас доходили такие слухи. По мне, так это не удивительно – он ведь ее сводный брат и, как говорят, любит ее. К тому же он человек независтливый.
– Достойный человек, – признал Хью, отдавая должное противнику, – таких немного и в том и в другом лагере. Помогает сводной сестрице, а мог бы и сам попробовать завладеть троном. Пока западные графства спокойны, но тамошние лорды пойдут за Робертом. А я не верю, что он вечно будет отсиживаться за морем. Ходят слухи, что он и Матильда пользуются каждым удобным случаем, чтобы переманить на свою сторону английскую знать – так что, возможно, они обзавелись сторонниками не только в западных графствах. А коли так, война может возобновиться. Стоит Матильде заручиться сильной поддержкой, и эта леди не станет сидеть сложа руки.
– Дочери Роберта замужем за самыми могущественными вельможами Англии, – задумчиво промолвил Кадфаэль. – Одна, как помнится, за графом Ранульфом Честерским. Если такие люди выступят в поддержку императрицы, войны не избежать.
Берингар понурился, но потом прогнал невеселые мысли прочь. Конечно, Ранульф Честерский был одним из могущественнейших магнатов королевства. В своих владениях он правил словно король и его слово было законом. Но именно по этой причине представлялось маловероятным, чтобы он взялся помогать любому из претендентов на трон. Ему в его землях никто не решился бы угрожать. Стефан ли, Матильда ли – ему все равно, кто сидит на троне. Он заботится о нерушимости своих границ, а при случае не упускает возможности их расширить. И чем слабее королевская власть, тем больше представляется таких возможностей – так что раздоры ему только на руку.
