Волк вздрогнул от неожиданности. Короткий рассказ заворожил его, приковал внимание к невозмутимому лицу безволосого. На какие-то секунды он утратил бдительность.
– Зачем это вам? – резко спросил он.
– Мне хотелось бы удостовериться, что ты действительно тот, за кого себя выдаешь. Пока мы видели лишь одно доказательство – ты без особого напряжения совершил прыжок с высоты десятка метров. Это сложно, но вполне осуществимо.
Курт кивнул. Похоже, делать нечего.
Он поднял руку и медленно стянул с головы капюшон, стараясь, чтобы он ни на секунду не закрывал обзор. Перемена выражений на лицах охранников не стала для него сюрпризом. Вначале их глаза округлились, следом приоткрылись рты. Такого, судя по всему, им видать еще не доводилось. Большая голова, чем-то похожая на человеческую, но в большей степени – на волчью. Уши, стоящие торчком. Рот, которому более подходило определение «пасть». В этом лице получали подтверждение все уличные байки, утверждавшие, что по ночам в Мегаполисе бродят чудовища.
Но Ковбой продолжал разглядывать собеседника, не позволяя каким-либо чувствам прорваться на умиротворенную поверхность лица. Только, пожалуй, в глазах мерцал неподдельный интерес, а губы чуть дрогнули. Он глядел столь отстраненно, словно энтомолог – на редкий, но давным-давно изученный подвид. Взгляд бегал по физиономии Волка, заросшей густой темной шерстью, ощупывал и перебирал черту за чертою. В голове, нужно полагать, шел какой-то скрытый процесс – сравнение, анализ и запоминания. Старые негативы дополнялись текущей картинкой.
Курт не мог поручиться, что прямо сейчас его не снимают на камеру из-за тонированных стекол внедорожников. Еще бы – такая сенсация!.. Тем не менее, эти люди не были журналистами. Как ни крути, они являлись сообщниками готовящегося преступления.
Кроме того, даже если у Ковбоя и останутся на память пара минут непрофессионального видео, Волка это ничуть не тревожило. Человечество уже давно привыкло к виду когтистых, волосатых монстров, – как из художественных, так и документальных кинолент, – соответствующее же оборудование позволяло даже на скорую руку состряпать отличную графику.
Как и остальная Стая, Курт был заочно приговорен к смерти. Поэтому доказательства его злодеяния, каким бы тяжким оно ни являлось, не имели никакого значения. Терять было уже нечего.
Куда больше Волка тревожило, хватит ли денег на лечение Джейн.
– Как, говоришь, – медленно спросил Ковбой, – тебя зовут?..
Страйкер понял, что осмотр окончен, и поспешно натянул капюшон.
– Я этого не говорил. А как зовут вас?
– Лучше я скажу, как зовут нашего врага. Нашего общего врага. – Безволосый шагнул вперед. – Не возражаешь, я подойду?..
Курт кивнул, выглядывая из уютной тени капюшона.
Ковбой мелкими шажками двинулся вперед. Его правая рука, блеснув перстнем на безымянном пальце, медленно полезла в боковой карман пиджака. Через пару мгновений появилась, сжимая какой-то плоский предмет. Волк напрягся, однако на оружие вещь не походила. Да и с какой стати безволосому пытаться убить убийцу?..
Приблизившись на полтора метра, Ковбой остановился.
– Вот, – сказал он, протягивая плоский предмет.
– Что это? – недоверчиво спросил Волк.
– Портрет твоей жертвы. Возьми и нажми длинную кнопку.
Страйкер, помедлив мгновение, все же протянул лапу. Плоская штука легко легла в ладонь, будучи почти невесомой. Прежде чем следовать незамысловатой инструкции, Курт повертел предмет в руках, изучая со всех сторон. Он даже подумал, что, если это действительно какой-то подвох, вряд ли ему удастся таковой распознать. Нужно было заставить безволосого самого все включать, – пронеслось в голове. Сейчас такое требование прозвучало бы несколько запоздало, и в чем-то даже нелепо.
