Мы оделись в новую одежду и продолжили путь. Дороги не было, мы просто шли прямо через поля, перелески и почти не останавливались. Так прошло около двух дней. Мне жутко хотелось пить, но я молчал, не хотел к нему обращаться.
Спустя ещё какое-то время мы наконец пришли в другую деревню. Она была в несколько раз меньше нашей: всего несколько дворов, магазин, кузница и прочее. Незнакомец завёл меня в какой-то дом, усадил в сенях и вдруг произнёс: «Жди здесь». От удивления, что он может говорить, я сам едва ли не потерял дар речи.
Чуть позже он вернулся с какими-то людьми, мужчиной и женщиной, «дядей Брегом» и «тётей Фаей», как они мне представились, сказал, что теперь я буду жить здесь и почему-то, что «его работа закончена». Сам он ушёл из этой деревни в тот же вечер. Я успел лишь заметить, что перед этим «дядя Брег», сильно хмурясь, вынес и отдал ему довольно увесистый с виду кошель. «Тётя Фая» не вмешивалась, но потом, после того, как «дядя Брег» вернулся в дом, а незнакомец отошёл достаточно далеко от двора, начала громко ругаться и говорить что-то в запале. «Дядя Брег» тоже что-то тихо сказал, и она замолчала. В этой последней его фразе я почувствовал примерно такие же интонации, какие возникали в голосе у моего отца, когда с ним было бесполезно дальше спорить.
Ко мне они зашли примерно через полчаса, или даже чуть больше, лишь когда уже окончательно успокоились и «остыли». Дядя Брег сказал, что он давний друг моего отца и чтобы я ничего не боялся. Тётя Фая молчала и просто смотрела как-то слегка по-матерински. Такой взгляд люди не приобретают просто так. Я сразу понял, что у них должны быть дети.
Дядя Брег ушёл куда-то, а тётя Фая отвела меня на кухню и накормила. Еда была очень вкусной, но я старался помнить о приличиях и не слишком уж налегать. Кроме того, на дворе была уже почти ночь, и я понимал, что они, возможно, хотят спать, а я их задерживаю.
Я ожидал, что по крайней мере сегодня меня точно положат спать на полу, но мне сразу же выделили собственную комнату. Она была небольшой, но уютной и отдельной от всех, прямо рядом со входом. После ночёвок на плоту и на земле в поле даже жёсткая деревянная кровать в ней показалась мне мягкой пуховой периной. Почти сразу же после того, как моя голова коснулась подушки, я провалился в глубокий беспробудный сон.
На следующее утро я сразу же подошёл к дяде Брегу и спросил есть ли для меня какая-нибудь работа. Гостеприимство это конечно хорошо, но я не хотел становиться нахлебником. Кроме того, я всё ещё помнил тон тёти Фаи, когда она спорила с ним насчёт денег. Родители конечно рассчитаются, я не сомневался, но это ведь будет позже, не сейчас. До тех пор мне нужно было хоть как-то оправдать своё тут пребывание.
Дядя Брег спросил, что я умею делать, я ответил, что рыбачить. На самом деле это было первое, что пришло мне на ум. Он посмотрел на меня как-то слегка недоверчиво, но дал мне нож и сказал, что лес тут неподалёку и что он отпустит меня на реку, если я смогу сам сделать себе удочку.
Я закончил её примерно через два-три дня, старался не спешить, делать сразу на совесть. Отец не раз говорил мне, что лучше потратить время и обзавестись хорошими инструментами, чем потом каждый раз терять его во время работы, мучиться и жалеть.
Это было странно, но в этой деревне не было ни одного рыбака, все держали хозяйство или охотились. Дядя Брег поворчал ещё немного на тему, что учить меня будет некому, но слово своё сдержал и на рыбалку меня отпустил.
