Требовательный голос Фэй отрывает меня от размышлений:
– Моей хозяйке нужен самый качественный и острый клинок, какой у вас есть, который хорошо ляжет ей в ладонь.
Я приближаюсь к столу решительной походкой.
Главный продавец – в самой высокой шляпе, какую только можно себе представить, – отсылает своих помощников. Смерив нас взглядом, он удовлетворенно кивает и просит показать ему мою ведущую руку.
– У меня есть подходящий клинок, но он дорого вам обойдется.
– Это уже мое дело, – отвечаю я.
Он ненадолго уходит и приносит со склада кинжал в ножнах, держа его на ладонях, будто сокровище.
Он сантиметров пятнадцать длиной, гарда медная, а рукоять обшита кожей. Я обнажаю лезвие, и оно мерцает, как серебряный иней на холодном рассвете.
Продавец подносит волос к острой стороне клинка и дует на него. Волос тут же разрезается надвое.
В глазах Фэй загорается искра.
– Проверь, как он лежит в ладони, – советует она.
Я вытягиваю руку и делаю несколько взмахов запястьем. Кинжал словно ничего не весит и ощущается как естественное продолжение кисти.
– Прекрасно, – говорит Фэй.
– Сколько он стоит? – спрашиваю я.
– Пятьдесят золотых, – отвечает продавец.
Даже мой дядя не позволил бы себе такой роскоши, но для меня оно того стоит. Я тянусь за деньгами, но Фэй кладет руку мне на плечо и поворачивается к продавцу:
– Вы слишком раздули цену. Даже самый превосходный кинжал столько не стоит.
Продавец краснеет, но издает резкий смешок:
– Что за нелепость! Откуда женщинам знать ценность оружия?
Посетители громко хмыкают, и Фэй поджимает челюсть.
Продавец, вдохновленный реакцией остальных мужчин, выпячивает грудь.
– Поверьте слову профессионала, – говорит он мне. – Пятьдесят золотых, за меньше я не отдам.
Я обращаюсь к Фэй:
– Сколько обычно такие стоят?
– Около тридцати золотых.
– Чушь… – начинает было продавец, но я его перебиваю:
– Что написано в законе о торговле? Чтобы создать процветающую экономику и поддержать здоровое соперничество, в период одного года цены нельзя повышать более чем на пять процентов. Не сомневаюсь, что у вас где-то записана назначенная цена. Скажите честно, сколько стоит этот кинжал? Или проверим, не нарушаете ли вы закон?
Он бледнеет как полотно.
– Простите, госпожа. Должно быть, память меня подводит. Конечно, тридцать золотых.
Я расплачиваюсь золотом, а Фэй прячет кинжал за пояс, рядом со своим умело скрытым мечом. Мы идем к выходу, и я снова встречаюсь взглядом с худым юношей. Он улыбается, слегка склонив голову. Я точно должна его помнить, но никак не пойму откуда.
Уже на улице мы с Фэй смотрим друг на друга и дружно заливаемся смехом, толкаясь локтями.
К тому времени, как мы подходим к экипажу, я понимаю, как сильно мне не хочется возвращаться в заключение в комнатах поместья.
– Я бы прогулялась по городу. Что скажешь? – обращаюсь я к Фэй.
Она улыбается, и в уголках ее глаз появляются морщинки.
– Отличная мысль.
Мы снова оставляем экипаж и отправляемся на прогулку.
Мне мерещится или солнце выглядит как-то иначе? Оно словно сочится пламенем на фоне золотисто-оранжевого неба. Румяный свет отражается от красочных зданий и сверкающих окон. Воздух наполнен ароматом пропаренного риса, жареных орехов и экзотических специй. Дети бегают друг за дружкой, весело смеясь. Мужчины так спешат по улице, будто их преследуют злые собаки. Женщины что-то обсуждают, как взволнованные гусыни.
Впервые с начала моей новой жизни я чувствую себя спокойно и беспечно.
