Ясон - страница 21

***

Париж, 19 сентября 1924 года.

В окно кабинета начальника контрразведки светило ласковое сентябрьское парижское солнце, но генерал Климович глядел на своего стоящего подчиненного мрачнее тучи. Потом молча кивнул, разрешив сесть. Беркович осторожно опустился на стул, вопросительно глядя на своего начальника. Он помнил его по прежней службе в Петербурге, помнил в генеральском мундире с орденами. Мундир сменился на цивильный костюм, но голова начальника осталась головой начальника. Те же усы и бакенбарды, только мешки под глазами стали больше, и сами глаза словно потускнели…

Сам Беркович выглядел парижским франтом. Лицо его, чуть осунувшееся было во время смуты, за последнее время снова округлилось, и Беркович сделался похожим на толстого довольного налакомившегося кота. Лёгкая седина на кончиках усов напоминала сметану. Службой в Париже он был вполне доволен. Она открывала неожиданные возможности, о которых генералу лучше было бы не знать…

Генерал поймал ожидающий взгляд своего помощника – такой честный и открытый взгляд – и смущенно отвёл глаза:

– Владимир Феофилактович, от меня снова требуют объяснений по поводу четырёх пропавших два месяца назад офицеров. На этот раз лично барон Врангель. Все ищут виновных. Вы готовили их переброску в Петроград.

– Ваше превосходительство, полагаю, это обычные интриги, – Беркович с обиженным видом развел руками.

– Подробности, которые мне там сообщили наводят на неприятные размышления…

– Вы, наверное, имеете в виду того пассажира на судне…– осторожно осведомился Беркович.

– Который оказался там в результате вашего попустительства, если не сказать больше! – неожиданно взорвался генерал, а потом с горечью добавил:

– Как вы могли, Владимир Феофилактович? Мы не первый год работаем вместе. Я от вас этого не ожидал!

– Поверьте, ваше превосходительство, Евгений Константинович, без всякой личной корысти! Возможно, я взял на себя излишнюю инициативу, каюсь, но исключительно ради пользы нашего дела!

– Ситуация сложилась весьма щекотливая. Все четверо посланных нами офицеров взяты чекистами. Операция полностью провалена. И при этом ещё выясняется, что всё время рядом с ними находилось постороннее лицо, причём, с вашего попустительства. И ещё нужно доказать, что не по злому умыслу… Что прикажете доложить командующему?

Беркович заговорил вкрадчиво:

– Ваше превосходительство, вам следует объяснить Петру Николаевичу, что всё не совсем так, как ему излагают интриганы. И даже совсем не так.

– Объяснитесь, Владимир Феофилактович, – потребовал генерал.

– Евгений Константинович, прежде всего, те четверо посланы не нами. Это не наши люди, а кутеповская самодеятельность. Они нам даже не подчинялись. Мы только посредничали между ними и англичанами за более чем скромное вознаграждение. За провал их операции – я подчеркиваю – их, а не нашей операции, мы не несём никакой ответственности. Что же касается «постороннего лица», то это был как раз наш человек. Поэтому наша операция как раз и увенчалась триумфальным успехом.

– Наш человек и наша операция? – удивился генерал.

– Точнее, ваш человек, ваше превосходительство: бывший сотрудник вашего департамента титулярный советник Воробьёв.

– Право, затрудняюсь вспомнить…

– Очень ценный кадр, Евгений Константинович, исключительный талант по части розыска пропавшего имущества. Я давно собирался привлечь его к нашей работе. И вот, наконец, сейчас он прошёл важную проверку и подтвердил свои исключительные способности.