После паузы продолжил:
– Будет чем участковому Тарасу Кандыбе заняться. Потребую, чтобы произвел обыск в доме и на подворье Гордеевых.
Масло в огонь подлила супруга Павла, Антонина Тихоновна. Часто пребывая во хмелю, поведала, столь же острой на язык, балаболке Серафиме.
– Сунулась я постирать белье в машинке «Рига-17», а в емкости бурлит сусло и винный дух витает. Сразу догадалась, что Павлуша приспособил центрифугу, чтобы ускорить брожение. Даже инженер и механик с высокими лбами, но куриными мозгами, не додумались применить стиральную машину для ускорения брожения сусла. Наверное, дипломы за сало купили. А мой муж – самородок, у него не только голова, но и руки золотые. За это изобретение ему положена премия. Обязательно соберусь с мыслями и напишу письмо в газету и на телестудию, чтобы напечатали о нем рассказ и сняли фильм. Заслужил, благодаря моей постоянной заботе. Кормлю его, как на убой. Мы не какие-нибудь Барановы или Козулины, а Гордеевы! Звучит гордо и звонко, словно серебро. Такую фамилию обычно носят генералы и адмиралы.
– Что же твой Павлуша не стал генералом или адмиралом? – уязвила ее Серафима, – Жила бы, как у бога за пазухой. Ходила бы не в хлев к свинье, а по ресторанам, театрам и музеям…
– Я – не белоручка, на судьбу не жалуюсь, живу весело в свое удовольствие, – заявила Антонина и, перейдя на шепот, сообщила. – После ночной смены Павлуша домой возвращается с канистрой сока, В погребе у нас вина разных сортов, тут тебе Каберне и Мускат, Алиготе и Кокур, Ркацители и Саперави, Изабелла и Бычий глаз…Муж научился из вина изготовлять коньяк, а из яблочного сока – кальвадос. Дюже крепкий, водка и рядом не стояла. Теперь до следующего сезона семья напитками обеспечена. Как те французы, вместо чая и компота пьем вино, а по большим праздникам – коньяк и кальвадос.
– Для тебя каждый день праздник, всегда под «градусом», – усмехнулась Серафима и вскоре, словно сорока-белобока, разнесла весть по селу.
Ранее Гордеев угрожал поколотить Антонину для профилактики, чтобы держала язык за зубами. Волю кулакам не давал, так как опасался, что благоверная заявит участковому Кандыбе, за въедливость прозванному Аниськиным, На сей раз, недоглядел, супругу часто распирало неистребимее желание сообщить срочную новость, похвастаться, чтобы все восхищались и завидовали. Известно, что язык без костей. Из-за чрезмерной говорливости, сама того не желая, она выдавала семейные тайны. Из благих побуждений сделала супругу антирекламу, фактически сдала с потрохами.
Участковый свалился, как снег на голову. В присутствие понятых, в том числе агронома Чубука, конфисковал самогонный аппарат, посредством которого Павел из вина делать коньяк, добавляя для цвета кофе.. Такая же участь постигла самодельный пресс, столитровую бочку с молодым вином, два десятилитровые бутыли с коньяком и кальвадосом, канистры и ведра, признав их орудиями преступления. Винокурня приказала долго жить.
Кандыба «для протокола» охотно дегустировал коньяк, кальвадос и разные вина, сетовал, что по долгу службы приходиться пробовать зелье, напрягать печень, жертвовать здоровьем. В надежде на досрочное присвоение звания «капитан», поощрение начальства за изобличение самогонщика, взял Гордеева в крутой оборот. Оформил материалы, представив Петра злостным любителем «зеленого змия», и обеспечил путевкой в Керченский ЛТП*.
