– Он что-то сделал с тобой? – отец берет мое лицо в ладони и смотрит пристально. Ничего не отвечаю, смотрю на него измученным, затравленным взглядом. Папа хватает меня за руку и тащит в дом. Не могу сопротивляться, мы оказываемся в какой-то комнате, с приглушенным светом. Горит камин, довольно уютно и тепло, но меня все равно знобит.
– Говори, что он сделал, – требует отец.
– Ты в этом виноват, – произношу тихо, мечтая умереть на месте.
Мне ужасно плохо, больно, стыдно, внутри растет ком отчаяния и боли. Я просто хочу остаться одна. Пережить свою боль, забыть. Почему они не дают мне этого?
– Подонок! Он за все заплатит! Клянусь тебе…
– Разреши мне уехать! – перебиваю поток брани.
– Не могу, дочка. Беркут велел привезти тебя. Пока не знаю зачем. Откуда он в курсе, что и ты замешана, – качает головой. – Но клянусь, тебе ничего не сделают. Он больше не прикоснется к тебе. К сожалению, убить эту тварь у меня вряд ли получится, но они заключат между нами перемирие.
– Когда? Когда нас отпустят? – на данный момент меня больше ничего не интересует.
– Пора. Беркут ждет, – мужчина, который приехал за мной в кафе стоит на пороге, смотрит требовательно. Отец кивает, берет меня за руку. Приходится следовать за ним.
Большая комната, даже скорее конференц-зал для совещаний. Много людей, все в черном, словно других цветов не существует в природе. Мы заходим последними, нам указывают на места в конце стола. Следом появляется Дамир. Он не садится. С ним еще несколько людей. Муса, и, вспоминаю еще одну кличку, названную при мне… Хмурый. Еще несколько человек. Встают вдоль стены.
Дамир сложил руки на груди, стоит слегка облокотившись спиной о стену. Смотрит на старика во главе стола, полноватого седовласого мужчину. Всем своим видом показывает, что ему здесь делать нечего. Явно не рад этой встрече.
– Даже не присядешь, сынок? Не уважишь старика? – седой мужчина обращается к Дамиру.
– Что это за представления Беркут? Говори, зачем позвал. У меня много дел.
– Знаешь, я убивал и за меньшее, – говорит в ответ ворчливо хозяин дома. Чувствую как по позвоночнику прокатывается волна озноба. Осознаю в каком обществе оказалась, снова прихожу в ужас. Тут может начаться перестрелка. В любой момент. Зачем отец влез во все это?
– Можешь выстрелить хоть прямо сейчас, не трать моё время.
– Я не собираюсь тебя убивать, Дамир. Мы с Багратом только-только нашли общий язык, договорились не лезть на территорию друг другу.
– Я в курсе. Тогда зачем я здесь.
– Думаю, ты парень догадливый.
Оба выразительно смотрят на моего отца.
– Хочешь подарить мне труп моего врага? – недобро усмехается Тураев.
– Эй, мальчик, полегче. Что ты несешь, а? Тут дочка его, пугаешь девочку. Кстати, вы же знакомы, да? Красивая, настоящая куколка.
– Я не понимаю к чему ты клонишь, Беркут, – на лице Дамира смесь ярости и отвращения. Лицо потемневшее. Неужели я вызываю в нем столько негатива? Меня передергивает. Что я сделала ему? Настолько не понравилась в постели? Ненавижу себя за то, что мне дико больно в этот момент. Больно сознавать, что все вот так!
– Я вот что хочу сказать. Важно, чтобы все присутствующие меня услышали, – Беркут поднимает указательный палец вверх. Виснет оглушительная тишина. Похоже, этот человек и правда пользуется большим авторитетом. – Мне не нужны сейчас конфликты и смерти на моей территории. Знаю, Дамир, что ты человек упрямый, и от своего не отступишь. Роберт оказал мне небольшую услугу.
