Ночью Александру приснился крейсер «Варяг», идущий на полных парах к бастионам Кронштадта.
– Разве «Варяг» не потоплен? – спрашивал он у стоящего рядом матроса.
А матросик засмеялся ему в лицо и закричал:
– С ума сошли, ваше благородие? Он же из Америки, с постройки только пришел!
И вдруг лицо матроса изменилось: стало плоским, а глаза сделались узкими, как щелки. Он еще больше залился смехом и засюсюкал:
– Совсем плохой, васе благородие, это не «Варяг», а нас японский крейсер!
Нечаев принялся тыкать кулаком в эту мерзкую харю и проснулся, свалившись с кровати. Уже с открытыми глазами лейтенант продолжал дергать рукой, нанося удары невидимому врагу.
Эскадра застряла в Джибути, словно на привязи. С театра военных действий приходили неутешительные вести: японские войска оккупировали Корею. Порт-Артур блокирован с моря японским флотом, и Тихоокеанская эскадра не в состоянии помешать вражеским десантам. Корабли, поврежденные в первый день войны, стоят в доках и еще долго будут в ремонте. Подорвались на минах и пошли на дно крейсер «Боярин» и минный заградитель «Енисей».
Офицеры и матросы на эскадре были возмущены долгой стоянкой, вместо того, чтобы идти на подмогу в Порт-Артур, они вынуждены греться на африканском солнышке.
Это бездействие всем надоело, матросы без удовольствия распевали:
Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит.
А берег суровый и тесен,
Как вспомнишь, так сердце болит.
Нечаев по ночам, сидя за столом в каюте, чертил схемы и таблицы соотношений русского и японского флотов. Увидев сообщение о награждении всех офицеров «Варяга» и «Корейца» орденами святого Георгия, Александр пришел в ярость. Ему показалось, что в Петербурге сошли с ума, раздавая самые почетные воинские награды за проигранный бой. Развесив по каюте карты Желтого и Японского морей, он с еще большим усердием окунулся в работу, забросив все увеселительные похождения. Лейтенант взбадривал свой мозг кофе и коньяком, а от крепких египетских сигарет в каюте стоял сизый туман.
После одной такой бессонной ночи Нечаев пригласил к себе Бортнева и начал ему объяснять свой план ведения войны:
– В этой войне, Мишель, главенствующая роль отводится флоту. Если удастся снять морскую блокаду Порт-Артура и разбить японский флот, то всей японской армии, находящейся на материке, вскоре придется капитулировать. Лишенная подвоза боеприпасов, продовольствия и подкрепления, она долго не сможет продолжать боевые действия.
– Саша, не делай вид, что «открыл Америку», все и без тебя это отлично понимают.
Александр продолжил, не обращая внимания на реплику друга:
– Для этого надо немедленно отправить на Дальний Восток лучшие корабли Балтийского флота. Мы также присоединимся к ним. Даже при нашей российской волоките месяца через четыре можно будет отшвырнуть японцев от Порт-Артура.
– Но ты же сам много раз говорил мне, что на Балтике остались одни старые корыта. Да и японцы могут перехватить нас, не допустив соединения эскадр.
– Конечно, наши новые корабли еще не достроены, но главное – не терять времени. Не надо думать, что противник даст нам собраться с силами. Помешать соединению эскадр японцы, безусловно, попытаются, но нам навстречу выйдут и Порт-Артурская эскадра, и крейсера из Владивостока. Японцы уже не смогут создать численный перевес на всех направлениях. А мы даже с потерей во время боя нескольких кораблей приобретаем необходимое для победы превосходство, соединив все силы Тихоокеанского флота в единый кулак.
