Похоже, Илья пристально следил за жизнью бывшей возлюбленной и был в курсе почти всего, что с ней происходило. Мог ли он убить ее? Но они давно расстались! Отсроченная ярость? Подобное случается редко, если только парнишка не псих, а на это не похоже. Или между молодыми людьми случилось что-то совсем недавно, перед самой смертью Уткиной, в результате чего эта самая смерть и наступила? Нет, что-то картинка не складывается.
* * *
Подъезжая к дому, в котором жил Роман Вагнер, Лера испытывала смешанные чувства. Во-первых, она недолюбливала богачей: они казались ей существами из другого мира, где все продается и покупается. Правда, надо честно признать, что ее общение с такими персонажами пока что было весьма ограничено, а жизнь Романа Вагнера и все, что ей удалось о нем узнать во время расследования убийства его деда, доказывало, что уж он-то заполучил свое немалое состояние, пройдя сквозь ад кромешный! Кроме того, Лера не совсем понимала, как общаться с теми, кто полагает, что вокруг них вращается мир, ведь характер у нее, как говаривала мама, не сахар, а темперамент так и вовсе бешеный, поэтому и обычные-то люди порой от нее шарахаются, не говоря уже о тех, кто не считает нужным подстраиваться под других, пусть и облеченных властью, как представитель Следственного комитета. Вот и сейчас Лера вовсе не была уверена, что Роман захочет с ней говорить – в конце концов, она дважды задерживала его в качестве подозреваемого! Правда, потом она же и доказала его невиновность, однако в течение расследования ему пришлось пережить немало неприятностей, а потому ее появление, способное всколыхнуть неприятные воспоминания, вряд ли доставит ему удовольствие! Поэтому Лера не стала звонить Вагнеру, предупреждая о своем приходе, решила нагрянуть неожиданно, застав парня врасплох, чтобы у него не было иного выхода, кроме как пообщаться с ней. В том, что она скорее всего найдет Романа дома, Лера почти не сомневалась. Конечно, он мог отказаться открывать ей дверь – и был бы в своем праве, ведь он, строго говоря, не является ни свидетелем по делу, ни уж тем более подозреваемым, но она все же решила рискнуть.
Как и в самый первый раз, когда она появилась здесь несколько месяцев назад, холл дома на Фонтанке, в котором проживал Вагнер, произвел на Леру впечатление: огромный и светлый, уставленный по периметру тропическими растениями, с мраморной лестницей, ведущей к лифтам, и картинами на стенах, он вполне мог бы быть фойе всемирно знаменитого театра или пятизвездочного отеля где-нибудь в Эмиратах. Навстречу ей поднялся из-за стойки консьерж в униформе, напоминающей военную – видимо, так и задумывалось. Однако это был не тот мужчина, которого Лера помнила: этот казался моложе лет на десять и не обладал той офицерской выправкой, какая отличала предыдущего. Лера предъявила документы и сообщила, что пришла к Роману Вагнеру.
– Он вас ожидает? – вежливо поинтересовался консьерж.
– Не думаю, – осторожно ответила она.
– Тогда я доложу ему о вашем приходе, – все так же вежливо, но тоном, не допускающим возражений, проговорил консьерж.
К облегчению Леры, Роман согласился ее принять, и она поднялась в отделанном дубовыми панелями лифте на шестой этаж. Дверь в квартиру Романа Вагнера оказалась открыта, и она вошла, предварительно позвонив в звонок, чтобы предупредить о своем появлении. Хозяин вышел ей навстречу в светлую просторную прихожую, и Лера отметила, что он по-прежнему до неприличия красив – как будто она ожидала, что это может измениться! Однако кое-какие перемены Лера все же заметила: весь облик Романа Вагнера дышал покоем, чего не было и в помине три месяца назад. Похоже, он освоился в роли главы знаменитого семейства и ювелирной империи!
