Мураи убеждал Нарукаву не засыпать, ведь сон означал смерть. Мураи вспомнил, что Нарукава оказался единственным выжившим в лавине, которая семь лет назад погубила четырех их однокурсников на горе Миодзин в Японии. Это позволяло надеяться, что он сможет пережить и эту ночь. Но пальцы Нарукавы были в очень плохом состоянии. Сначала Мураи пытался растирать их, а когда понял, что это не помогает, стал греть их у себя во рту. С наступлением ночи по склону сошла лавина. Палатка едва устояла, снег завалил вход, а также зажал ноги Нарукавы, и пришлось приложить много усилий, чтобы освободить их. В какой-то момент Нарукава стал утверждать, что ему очень жарко и нужно раздеться, но Мураи понимал, что налицо классический признак сильного переохлаждения[13]. Пол палатки, сделанной из белого материала, был покрыт пятнами крови Нарукавы. За ночь сошло еще несколько небольших лавин, из-за чего на палатке скопилось много снега, а свободного пространства стало еще меньше. Мураи смог разбить стекло на лампе налобного фонаря и с помощью нити накаливания прикурить желанную сигарету, но попытка зажечь горелку не увенчалась успехом. Оставалось ждать и надеяться, что очередная лавина пройдет, не причинив вреда, и не порвет веревки, удерживающие их убежище.
Наконец после казавшейся бесконечной ночи забрезжил рассвет, и вскоре Мураи услышал голос Тацуо Сато, который пришел на помощь и звал их. Сато пришлось долго откапывать палатку из-под снега, прежде чем он смог заглянуть внутрь. Они пережили ночь. Сато принес спички, так что удалось зажечь горелку и сварить кофе с сахаром. Сато остался с раненым, а Мураи вернулся в лагерь IV, где наконец-то смог немного прийти в себя. Во второй половине дня прибыли другие участники команды. Они поместили Нарукаву в спальный мешок и стали поднимать его к лагерю IV, поскольку спуск с этой точки был невозможен. Процесс шел трудно, когда наступил вечер, альпинисты все еще транспортировали пострадавшего. Нарукава испытывал сильную боль, плюс к этому его несколько раз засыпа́ло снегом. В какой-то момент пострадавший начал умолять товарищей, чтобы они убили его и избавили от страданий, однако они убедили его взять себя в руки. Около десяти вечера Нарукаву наконец доставили в лагерь. Места не хватало – девять человек втиснулись в четырехместную палатку, и заснуть никому не удалось. Утром погода испортилась, о спуске не могло быть и речи, но альпинисты получили по радио инструкции от врача, как лечить травмы Нарукавы.
Лишь через четыре дня погода позволила продолжить спасательную операцию. Раненого спускали все так же – в спальном мешке, обвязанном веревками. Большое количество снега на склоне затрудняло продвижение, много времени ушло на споры, где лучше идти. В какой-то момент Йошикава сорвался, пролетел около тридцати метров, но смог остановить падение. Но легко он не отделался и, по-видимому, поломал ребра. Этот инцидент привел к дополнительной задержке, в итоге до третьего лагеря удалось добраться только глубокой ночью.
Во время спуска в темноте Мураи выпустил из рук ледоруб, который улетел вниз. Среди альпинистов начались разногласия: одни утверждали, что важнее всего спасение Нарукавы, а другие хотели предпринять еще одну попытку восхождения. На следующий день началась снежная буря, снова сделавшая спуск невозможным. Нарукава отчаянно нуждался в помощи, но врач был самым возрастным участником команды и наименее опытным альпинистом и не мог подняться по крутому склону в третий лагерь в непогоду. Поэтому пришлось вновь продолжать лечение дистанционно.
