Южная сторона - страница 9

Отец меня ненавидел. Я был слабым, зашуганным мямлей по его словам. На все мамины возражения, что именно из-за папы я стал таким, он отвечал, что это не так. Если бы во мне было заложено мужество, храбрость, то они бы в любом случае проявились. И ему не важно, что это полный бред. Даже тогда я это понимал.

Я узнал много нового не только о себе из их разговоров, но и о них самих, ведь никто мне ничего не рассказывал. А я не спрашивал. Мамино любимое блюдо такое же, как и у меня: шницель с пюре и подливой. А ещё она не любит острое, а папа любит. Ещё мама больше всего любит баскетбол. А папа, понятное дело, футбол. Из-за разных интересов они никогда не смотрят вместе спортивные матчи. Ещё папа не хочет, чтобы я оставался в Си-Номавари. Он решил, что я отправлюсь Мэйнтэил, город миллионник, и сам буду зарабатывать себе на жизнь. Мама же хочет, чтобы я остался в городе и учился в нашем институте искусств. А я понятия не имел, чего хочу.

Но самым трудным для меня было не подавать виду, что я что-то знаю. Мне хотелось подойти к маме и сказать, что я хочу с ней нормально разговаривать хоть иногда. Мне хотелось ей улыбаться, но я понимал, что она не просто так ведёт себя со мной холодно. На это есть причины. Поэтому я продолжал вести себя, как обычно. Поначалу трудно, но потом я начал воспринимать это, как игру: я всё знал, но мне нужно было сохранить тайну, чтобы не разрушить существующий уклад.

За ужином я часто наблюдал за тем, как мама суетится у плиты, старается сделать еду вкуснее. Постепенно я перестал убегать из-за стола, словно ошпаренный. Я спокойно доедал, а после стал просить добавки. Мама вставала, отворачивалась, и я видел, как она улыбается, пока стоит к нам с папой спиной. Затем она давала мне полную тарелку с тем же каменным лицом. Как я мог раньше ничего не замечать? Это игра. Мне нужно выиграть, но, как назло, папа стал приходить домой вовремя, и мы с мамой не могли остаться наедине. Я уже знал, что скажу ей.

[13.02.2002]

Тай как нельзя лучше вписался в нашу компанию. Мы гуляли вчетвером. И, казалось, так было всегда. В школе у меня появилось убежище: я уходил на всех переменах в класс к Таю, там ко мне относились гораздо лучше. Там всем интересно, почему я так выгляжу. Раньше они на меня просто смотрели издалека, а теперь могли поговорить. Мне всё равно, что они обо мне думают, но гораздо приятнее, когда к тебе хорошо относятся. Я стал обитать в кабинете номер двести тридцать один. Маки и Диб быстро поняли, что я сбегаю в другой класс, и что у них там нет власти. На какое-то время я от них отделался.

После последнего урока я стрелой вылетел из класса и помчался к Таю. Мы, как и всегда, собирались на нашей детской площадке. На пути туда Тай выглядел взволнованным. Мне было интересно, почему, но я знал, что он сам всё расскажет.

–Завтра День Святого Валентина! Давайте вместе его отпразднуем!

–Заманчивое предложение, Тай. Но у меня будет вечером семейный ужин. Я не могу, -огорчённо ответил Джесс.

–Да, и у меня будет тоже самое, к нам ещё гости придут – не менее грустно сказала Рея.

А я знал, что у меня не будет ничего. Родители никогда не отмечали этот день. Они вообще не любили праздники. Я решил, что самое время это исправить, и согласился. Тогда Тай позвал меня к себе.

После мы играли в догонялки и в сотый раз устроили конкурс на лучшую скульптуру из снега. Джесс запустил снежком в Тая, а попал в Рею. Тогда я запустил снежком в Джесса, но промахнулся. Не оставляя надежды, я повторил попытку, а потом ещё, и ещё, пока не попал. С пятого раза месть была осуществлена. К этому моменту и Тай, и Рея смеялись над моей меткостью, и конфликт был исчерпан.