Бабулька вела компанию молодых людей через зеленую густую тропу, усаженную кустами шиповника и сирени с кое-где вытоптанной землей. Впереди был виден лишь лес, а сзади и вовсе пропали те громоздкие ворота, через которые они вошли несколько минут назад.
– В нашей деревне есть свои правила, которые вы обязаны исполнять, – начала старуха своим скрипучим голосом. – За все надо платить. Это первое. Второе, – старуха продолжила шепотом. – Никому не стройте глазки. До добра не доведет. В особенности это касается парней. Не трогайте женщин! Это второе, – голос стал бодрее. – Третье. Нельзя выходить на улицу после полуночи. Это третье. Четвертое. Каждое утро деревня встает с рассветом и каждое утро вы обязаны делать что-то полезное. Это четвертое. Пятое. Никогда не смотрите на гостей. Это пятое. Вы откроете глаза на свои страхи…
После этого старуха обернулась на компанию, а компания будто пропускала мимо ушей все правила, медленно плетясь следом.
– Поняли?
– Да, мы поняли. Не выходить из дома, за все платить, что-то там делать… – ответила Лаура, сморщив курносый нос.
– Мы переночуем и уедем. От вас вызовем такси. Нам бы лишь передохнуть и зарядить телефоны, – сказал Мишель, обнимая Юми за плечи.
– Вы можете не торопиться уезжать. Я уверяю, вам у нас понравится.
– Как же, – возмутился Оди, бубня себе под нос. – С такими-то правилами…
– Меня ждут на свадьбе. Я не могу долго задерживаться! – нервно произнесла девушка, убирая непослушную прядку с лица.
– Я вас не держу. Вы можете уехать в любой момент, – заверила старуха, раздвигая густо свисающие лианы с деревьев.
Пройдя сквозь них, она придержала завесу для шедших следом, и компания оказалась в деревне. В самой, что ни на есть обычной сельской деревне, где вместо городских дорог – песочные тропы, по которым ходят люди с лошадьми и повозками. Десятки небольших домиков с соломенной крышей и петухами на палках, крутящимися от ветра. Люди куда-то спешили, торопились, таскали воду в ведрах с помощью коромысел и лепили кубы сена недалеко от обширного поля, по которому то и дело ходили лошади. Одежда выглядела старомодно и грязно, напоминая средние века, когда выбор в одежде был невелик, так-как ее штопали одинаковую и в одном месте из того, что было под рукой.
По центральной улице, как ее назвала бабка, соединяющая второстепенные улицы и дома, шел отряд военных в зеленой грубой форме и ружьями на плечах. Пройдя мимо компании, они остановились и развернулись. Юми ближе прижалась к Мишелю и увела взгляд от служивых. Но воякам было совершенно неинтересно, кто нагрянул к ним в гости, они также дружно шагнули в ногу и скрылись на другой улице.
– Это наши гвардейцы. Они патрулируют улицы, так что тут не забалуешь. Вести себя надо согласно правилам деревни, – пояснила старуха, делая шаг вперед.
Остальные последовали за ней.
– Тут бордель для знати, – старуха повернула голову к деревянному дому с «техасской» калиткой, откуда доносилась игра на флейте вперемешку с укулеле.
Мишель мельком заглянул в окно и увидел двух красивых девушек в пышных платьях и распущенными кудрявыми волосами, локоны которых падали на открытое декольте, а после, крутились в танце вместе с ними. Мужчина покраснел и увел глаза.
– Вход вам запрещен! Даже не смотрите в эту сторону! – проворчала старуха, поглядывая на парней. – Вам туда нельзя!
Мимо пробежала парочка карликов с кипами бумаг и книгами подмышкой. Их маленькие ножки быстро-быстро перебирали по песчаной дороге, оставляя под подошвами пыль.
