– Андреич! Я подымаюсь, придерживай веревку!
Трошин выбрался легко и ловко, будто всю жизнь только это и делал. Отстегнул свои пряжки и тут же торопливо вышел на свет. Пораженный Андреич не отставал ни на шаг.
На улице Трошин поспешно стянул резиновые перчатки, потом достал из-за пазухи длинный пузырек из тонкого стекла и поболтал его, глядя на просвет.
– Чего там? – не утерпел Андреич.
– Да так… – пробормотал Трошин. – Ничего хорошего, в общем.
– И чего?
Трошин посмотрел на него с некоторым удивлением, словно впервые видел.
– Слушай, Андреич… Дело серьезное. Мне телефон срочно нужен. Что скажешь?
– Телефон! – Андреич развел руками. – Где ж я его тебе возьму? Да еще срочно. Телефон только в городе.
– А в поселке, ты вроде говорил…
– Есть в поселке, только до города тут, считай, ближе получается.
– Город, поселок – мне все равно, – Трошин махнул рукой, словно отчаялся разобраться в местной географии. – Телефон нужен.
– Слышь… – Андреич поскреб щеку. – У геологов… ну, где мы лодку брали. У них радио есть.
– Какое радио? Зачем нам радио?
– Ну, радио. Они погоду запрашивают, а еще в «Гидрострой» какие-то сводки передают.
– У них есть радиостанция?!
– Ну да, я ж говорю, радио. Можно контору их вызвать, а там – телефон!
– Андреич, ты гений! Пошли быстрей. Лодка наша там не уплыла?
Лодка не уплыла, однако что-то с ней было не так. Задняя часть вместе с мотором почему-то оказалась задрана выше носа. Натянутая веревка уходила под воду.
– Гляди-ка, вода снова поднялась, – оторопел Андреич. – Ну, верно, ребята ж говорили, что в верхах дожди идут…
– И что это значит? – насторожился Трошин.
– Да ничего, нам же лучше – теперь напрямки пройдем.
Мотор на этот раз решил покапризничать, и завелся только раза с десятого, когда Андреич от злости едва не оборвал тросик. Трошин молча хмурился, выбивая пальцами нервную дробь на звонком железном борту.
Наконец двинули. Андреич уже не так осторожничал, и лодку даже пару раз тряхнуло на каких-то подводных препятствиях.
Он поглядывал на попутчика, ожидая, что тот хоть полунамеком даст знать, что происходит и почему срочно понадобился телефон.
Пахло какой-то бедой.
Наконец старый егерь не выдержал.
– Тут раньше-то больница была… в усадьбе этой, – сказал он как бы между прочим.
– Да, была… – отстраненно ответил Трошин.
– Давно, правда, до войны еще, – продолжал Андреич. – Непростая больница. Для генералов всяких, для их жен, для детей непутевых… Охрана, ворота, все как положено. Мы пацанами бегали, подглядывали, а нас солдаты гоняли.
– Угу… – отозвался Трошин.
– В войну ее эвакуировали. А потом какая-то контора здесь была. То ли склад, то ли не склад, не знаю. Знакомая соседка туда ходила, они у нее молоко покупали. Каждое утро, как подоит – сразу туда. Но ничего не рассказывала.
– Обожди-ка, Андреич, – словно спохватился Трошин. Полез в рюкзак и выудил небольшой пузырек, в котором звонко перекатывались таблетки.
– На-ка, прими, от греха, – он протянул Андреичу пару штук. – И я приму.
– Это что еще? – забеспокоился Андреич.
– Да ничего, не волнуйся, это как бы антибиотик такой. Ползаешь по подвалам разным, а там и грибок, и комары, и инфузории – мало ли что…
– Оно да… – солидно согласился Андреич и закинул обе таблетки в рот. И тут же, недолго думая, запил водкой. – Вот так оно ловчее будет, верно?
Трошин поглядывал на часы и хмурился. Они шли сейчас в нескольких метрах от прямого пологого берега. Тут намыло особенно много всякого хлама, и запах гнилого ила густой кашей висел в воздухе. Прозрачный туман клубился над перепутанными грязными сучьями.
