Маруся спускалась в овраг, продираясь сквозь ветки кустарника, и хватаясь за них свободной рукой, чтобы не оступиться на крутом склоне и кубарем не полететь вниз:
– И на фига мне сдались эти поросята? – в какой-то момент, не обращаясь ни к кому, раздосадовано произнесла она, – Шла бы себе лесом… к бабушке.
Но зачем ей сдались поросята, она и сама не знала, и понять не могла, однако свернуть с выбранного пути была уже не в силах. «В преодолении трудностей закаляется характер и твердеет дух» – так её учили в школе, и отступать и сдаваться было не в её правилах. А уж любопытство посмотреть на трёх пухленьких, розовеньких, таких миленьких поросят пересиливало любые встающие на её пути преграды.
Очутившись, наконец, на дне оврага, девочка облегчённо вздохнула. Но и там её поджидали новые досада и разочарование, уютно расположившиеся на берегу ручья, который своим присутствием разрезал дно оврага на две части по всей длине, от начала и до конца.
По дну оврага протекал ручей, не очень широкий, но достаточно заилившийся, так, что уже при подходе к берегу, ноги Маруси утопали в жидкой грязи ила, увязали в ней, и двигаться дальше не было никакой возможности.
– Вот ещё подарочек, этого только не доставало. Кисельные берега… Засыпать бы тут всё цементом! И куда мне теперь? Как на другой берег перебраться? Придётся идти в обход… Интересно – вправо или влево? Где ближе?
Она вспомнила про компас, но синяя стрелка компаса упрямо указывалана противоположный берег ручья, оставив «право – лево» от стрелки, вдоль ручья, на её усмотрение.
– Да, задачка… с двумя неизвестными. Там икс, там игрек, а куда идти не понятно. Хоть бы кто гипотенузу через ручей перекинул, или косинус какой, – Маруся вдруг представила себя великой учёной, решающей очень трудную и серьёзную теорему, и решила, для пущей важности, подкинуть в свои логические рассуждения ещё пару-тройку внушительных и солидных терминов:
– Да… Без синуса с котангенсом тут не разберёшься. По параболе можно было бы перескочить,– и она начертила палочкой на земле какую-то кривую линию,– Но мы этого в школе ещё не проходили. Всё учат, учат, и всё не тому, что в жизни пригодится. Эх, линейку бы логарифмическую мне сюда, метра три длиной, или лучше все четыре, а то и пять – чтобы наверняка. И пошире. Тогда бы я вмиг управилась.– и девочка представила, как она весело и беззаботно, легко перебегает по широкой длинной линейке с одного берега заиленного ручья на другой. Но такой линейки у неё не было.
– Придётся пользоваться дедовским методом… – подвела Маруся итог своим околонаучным рассуждениям.
Она запустила руку в корзинку и снова достала оттуда дедушкин компас-метеорит:
– Делать нечего – будем кидать. Прости, маленький, но ты снова отправляешься в полёт. Поехали! – и она подкинула компас вверх, как можно выше:
– Лети, лети, лепесток, через запад на восток…
Завершив свой короткий полёт, компас сцепленный с камнем с силой шмякнулся в прибрежную траву.
– Квак, – что-то резко квакнуло под ним и затихло. От растерянности – что это было и чем могло закончиться, Маруся застыла на месте, не зная, что ей дальше и предпринять.
– Ты чего кидаешься? – вдруг отозвалось из травы, с того места куда упал компас-метеорит.
– Желания загадываю, – с явным облегчением ответила девочка.
