Опять подкатила тошнота, и я решительно отвергла все эти домыслы.
Нет уж. Я не такая.
И не буду такой!
— Ну что ты бледная такая сидишь? — Бродяга, который, оказывается, уже несколько минут не курил, а на меня смотрел в упор, неожиданно протянул руку и провел шершавыми пальцами по моей голове. Вообще без какого-либо пошлого намека, просто поддержать. Как ребенка маленького, утешить. — Не кисни. Пока можешь тут переночевать, у меня вон, комнатка есть отдельная…
— Нет, спасибо большое, пробормотала я, пораженная легкостью и прямотой его предложения, — мне неудобно… И без того столько проблем вам доставила…
— Неудобно спать на потолке, — пошутил Бродяга, — или на улице… Я же так понимаю, к отцу ты не хочешь возвращаться?
— Не хочу… — призналась я, — он меня запрет. И больше не удастся выбраться…
— Ну вот и я от том же, — кивнул Бродяга, — так что не выдумывай. Утро вечера мудренее. Вот там каморка, правда, только кровать помещается, но неплохо, в целом. И даже окно есть маленькое… Я сейчас одеяло накину, а то у меня только два постельных, и одно стирается как раз…
— Да ничего, я так, сверху лягу… А вы где?
— Тут, —пожал он плечами, кивнув на один из топчанов.
— Но вы же… Не поместитесь?
— Ничего, мне не привыкать…
8. Глава 7
Бродяга ворочался на неудобном топчане, никак не мог заснуть. Конечно, он не соврал маленькой кошечке Ляле, когда сказал, что ему не привыкать к таким койкам. Приходилось, и довольно долго… Но это не значило, что он это дело приветствовал и любил. Вообще нифига. Наоборот, сны плохие снились на узком топчане, больше похожем на тюремную шконку.
Бродяга в очередной раз перевернулся, чуть не упал, сдержался, чтоб в голос не выматериться, и решил, что завтра же разберет, ко всем чертям, эти доски и сделает одну полноценную кровать. Широкую.
Давно хотел, тем более, вот и повод.
Приятный интерьер этой комнаты ему достался в наследство от прежнего хозяина, уволенного руководителем местного ТСЖ за беспробудное пьянство и такое же беспробудное таскание на территорию дворницкой баб разной степени свежести и маргиналов-собутыльников. Благо, буквально в паре шагов от этого, очень благопристойного дома, находились обычные девятиэтажки с обычными в таких районах разливайками, а с другой стороны — очень милый парк, весной расцветавший яблоневым, вишневым и сиреневым цветом и ровно тогда же становящийся прибежищем для любителей отдохнуть на свежем воздухе. И не только отдохнуть.
Короче, хороший был парк, но ночами там лучше не ходить…
Если летом ночи были холодными, все постоянное население парка перебиралось в скромных размеров дворницкую и гудело до утра. Понятное дело, что жильцы такого терпеть долго не стали, прежний дворник вылетел со своего места со свистом, а Бродяга как-то очень вовремя вышел из одного интересного заведения, брел по городу в раздумьях и переживаниях и увидел висящее на стене объявление…
Удачно сложилось, в целом. Правда, потом пришлось какое-то время отваживать слишком быстро привыкших к халявной хате местных опоек, но Бродяга с этим справился. И уже больше года работал тут, прибирал двор, чистил мусорные контейнеры, красил скамейки, подновлял детскую площадку, стриг газон… И ощущал невероятное, самое правильное для своей ситуации в жизни спокойствие…
За стеной едва слышно скрипнула под кошачьим весом кровать, и мысли Бродяги переключились на неожиданную гостью.
