За кулисами октября - страница 12

– Его больше нет, – резко оборвал он. – Ты пришла просто попрощаться или что-то ещё?

Она замерла. Потом медленно покачала головой.

– Нет. Я пришла сказать, что отец больше не против. После твоего спектакля… он сказал, что ошибался насчёт тебя.

Арсений засмеялся – горько, безрадостно.

– Поздно, Софья. Ты уезжаешь.

– А ты не мог бы подождать? – её голос вдруг стал очень тихим. – Всего год. Я…

– Нет, – он отступил на шаг, высвобождая руку. – Не надо этого. Ты выбрала свой путь. И я выбрал свой.

Она больше ничего не сказала. Просто стояла, сжимая в руках ту самую потрепанную "Гордость и предубеждение". Арсений повернулся и вышел, не оглядываясь. В коридоре он почти столкнулся с Евой.

– Арс… – она растерянно посмотрела на него, потом в дверь кабинета. – Что случилось?

– Ничего особенного, – он натянуто улыбнулся. – Просто ещё один конец.

Ева хотела что-то сказать, но он уже шёл прочь, засовывая руки в карманы. Пускай Арсений был груб, но он знал, что проводит её. На улице начало накрапывать – не снег, не дождь, а что-то среднее. Что-то вроде февральского дождя-снега.

Наступило утро следующего дня.

Последний день февраля выдался по-весеннему тёплым. Арсений стоял на перроне, наблюдая, как родители Софии загружают вещи в вагон. Она сама уже была внутри – он видел её силуэт в окне.

Тихон Павлович заметил его и что-то сказал жене. Та кивнула и ушла в вагон, а Тихон Павлович направился к Арсению.

– Провожаешь? – спросил он без предисловий.

– Нет, – Арсений покачал головой. – Просто… э… провожал друга, соврав, сказал Арсений.

Тихон Павлович тяжело вздохнул.

– Знаешь, я был неправ насчёт тебя. София… она помогла мне это понять.

Арсений только пожал плечами:

– Неважно. Главное, чтобы у неё все сложилось.

Тихон Павлович неожиданно положил руку ему на плечо:

– Она оставила тебе это.

В протянутой руке лежала книга – та самая "Гордость и предубеждение". Арсений взял её, ощущая под пальцами знакомую шершавость обложки. Раздался гудок. Поезд тронулся. Арсений не стал искать её в окнах – просто стоял, сжимая книгу, пока состав не скрылся из виду.

Дома он открыл книгу на случайной странице. Между строк тонким карандашом было написано: "Их взгляды встретились, и в этом мгновенном контакте было сказано больше, чем могли бы выразить слова". А ниже – уже её почерком: "Я вернусь. Если ты этого захочешь."

Арсений закрыл книгу и подошёл к окну. Весна близко. Скоро его последний снег растает совсем.

Март прошёл незаметно.

Тихо, без резких поворотов, без драм. Школьные будни сливались в одно монотонное течение: уроки, подготовка к экзаменам, редкие встречи с друзьями. Арсений учился. Не потому, что горел желанием, а потому, что надо. Потому что так проще – забивать голову формулами, датами, правилами, чтобы не думать о другом.

Ярослав, Ева, Глеб, Есения, Лидия, Тимофей – они снова собрались все вместе, как раньше. Сидели в кафе возле школы, заказали пиццу и колу, смеялись над глупостями.

– Ну что, господа будущие студенты, – Ярослав разлил колу по стаканам, – через четыре месяца мы разлетимся кто куда. Кто-то в Москву, кто-то в Питер… Кто-то, возможно, даже останется тут, в Новосибирске.

– Я в МГУ, – Ева улыбнулась, обнимая Ярослава за плечо. – На журфак.

– А я с ней, – Ярик подмигнул. – Только на экономический.

– Питер, – буркнул Глеб. – Военмех. Отец сказал – и точка.

– А я, наверное, в местный, – вздохнула Лидия. – Мама одна, далеко не могу.