За Зимой - страница 3

Ночь прошла относительно спокойно. Ветер свирепствовал уже не так люто. Окошки почти не дрожали. Но всё ещё были плотно закрыты. А меня терзало любопытство. Хотелось глянуть на узоры и на улицу сейчас. Как там, снег ещё идёт? Не засыпало ли нас по крышу? Посему я выждал, когда все лягут, встал и пошёл к окошку. Потеряв страх от томительного ожидания, я осторожно приоткрыл занавеску и просунул свою голову туда.

Перед моими очами открылась такое занимательное зрелище. Узоры покрыли толстым слоем окно, такие белые и блестящие. В ночи зрелище сие невероятное, удивительное, неописуемое. Найдя в этом непроницаемом ледяном воинстве небольшую прореху, чудом не покрывшуюся морозной растительностью, я просунул своё око в сию щёлочку.

Видно было немного, площадь обозрения сильно ограничена, но кое-что я узрел. Белый снег отражал скупой свет ночного города, а небо горело красным. Что означало, что на небе всё ещё облачно. Не знаю даже, от чего там отражался свет, когда половина города сидела во тьме? Видимо, источников света в нашей округе всё ещё хватало. Сей неведомый свет отражался от снега, благодаря чему можно было разглядеть очертание ближайших домов. Ну и, конечно же, снег, снег, снег и ещё раз снег. Он был повсюду. Хоть по крышу и не засыпало, спасибо и на том, хотя, в глубине души, я хотел бы, чтобы засыпало. Словом, выпало снега, несомненно, богато. Столько я ещё в жизни не видел.

Приметить сие можно было по особым признакам, оные я знал прекрасно. Это деревья, кусты, трубы и соседние постройки. Очами я ставил на них свои метки и следил насколько высоко, или низко, был снег. Хотя обзор и был заметно ограничен, но уровень выпавшего снега на око я оценил. Выпало действительно много, где-то с локоть, не меньше. И сие только на ровных поверхностях, уверен, что местами нанесло сугробы куда более высокие.

Следующее утро началось не так как предыдущее. Было тепло, протопленная на славу печь отдавала своё тепло всю ночь. Была она тёплая даже утром. Посему и вставать в сей раз было куда приятнее. Родители дома, все дома, все и вся на своём месте. А про отсутствие некоторых благ современного мира я даже как-то и забыл. Отец ещё днём ходил на улицу чистить двор. Снегопад с метелью наконец-то улеглись. Посему можно было спокойно всё расчищать. Чем отец и собирался заняться. А я напрашивался пойти с ним, помочь. Но он ответил:

– Куда тебе там, ты же ещё не выздоровел. Вон вчера ещё кашлял. А там мороз, вспотеешь и застынешь так, что никакие лекарства не помогут.

Пришлось опять сидеть. Но, правды ради, я рвался не столько помочь, сколько посмотреть на всё сие белоснежное богатство. Теперь оставалось лишь наблюдать за праздничными приготовлениями. Ибо вечером родители всё ещё хлопотали. Накрывали столы, зажгли свечи, протопили печь.

Праздник сей назывался День прощения и дарения. Добрый семейный праздник. В сей день полагалось друг друга прощать и делать подарки от чистого сердца. Как сейчас помню, родители в этот день всегда были добрые, радостные и отзывчивые. Искренне просили прощения, даже если не за что было просить. Чего я не понимал. Но на всякий случай тоже попросил прощения, для порядка. Порой родители даже шли и просили прощения у соседей и всех кого знали и могли как-то, ведая того и не ведая, обидеть.

Уже ближе к ночи на столе появились сладости, стол был полностью накрыт и все были в сборе. У меня же на душе опять было это непередаваемое чувство. Вернее даже смесь из чувств. С одной стороны лёгкое волнение, связанное с произошедшим вокруг, отсутствием некоторых благ, связи и состояние некоторой неопределённости. Но с другой стороны, радостное волнение, связанное с грядущим праздником. Эта смесь лёгкого волнения, из-за ощущения какой-то далёкой и незначительной опасности и одновременно радость связанная с тем, что ты находишься в безопасности и окружении близких ,давало сие непередаваемое радостное чувство. Сейчас радость была особая, сильнее, чем прежде, словно всё сложилось так, как мне и хотелось.