Молния сзади на платье заедает. Не получается застегнуть.
– Оставайся здесь. – Не выдерживаю. Постоянно кошусь на часы. Я потерял уже несколько драгоценных минут. За это время я бы уже спустился внизу к машине и втопил педаль газа.
– Но… ты же уйдешь…
Черт, что ж так сложно?
– Ложись спать. Утром встанешь и просто захлопнешь дверь. Она закроется. Зоя, – я говорю очень быстро и, возможно, сбивчиво. Такое иногда случается. – У меня отец в больнице. И я не знаю, что с ним. Мне…
«Не до тебя сейчас»,– рвется как рык из груди. Но не могу этого сказать. Не время. Я же планирую с ней еще встретиться.
– Я поняла, Кир. Иди.
Ну, спасибо, разрешила.
Захлопываю дверь, преграждая ей путь. Зоя собиралась кинуться ко мне в объятия. Это лишнее.
До лифта иду быстро, до машины вообще перехожу на бег. Давлю на педаль газа и выезжаю с парковки. Навигатор показывает ехать не более десяти минут. Значит, больница где-то рядом.
И я надеюсь, что не опоздал.
18. Глава 18.
Зоя.
От Кира три дня ни слуха ни духа. Просто пропал человек, выпал из моей и так не шибко интересной жизни, тем самым смыв все яркие краски.
Все эти три дня стабильно утром и вечером курьер приносит мне огромные букеты цветов. Моя обида на него за его молчание с каждым принесенным букетом тает как карамелька на южном солнце: медленно, но все-таки тает.
В ту ночь, когда Кир уехал в больницу к отцу, я так и смогла уснуть. Его спальня вся пропахла им. Точнее запахом его кожи и дико сексуальной туалетной водой. Я ходила по комнате и дышала до звездочек перед глазами. Кажется, мои легкие получали не дозу нужного кислорода, а смесь каких-то парфюмерных тяжелых нот.
Диагностирую у себя первую стадию зависимости. И это, честно говоря, напрягает.
В его квартире превосходный порядок. Там настолько было чисто, что даже между книгами не увидела ни одной пылинки. Костюмы выглажены и развешаны в шкафу с вымеренным расстоянием между вешалками. На полках все вещи лежат идеально, как по линеечке проверяли. Их не так много, но одного взгляда на крошечный лейбл хватило, чтобы посчитать в уме, сколько мне крутить фуэте, чтобы заработать на один рукав футболки. Не посчитала, сбилась.
В ванной концентрация его запаха. Просто эпицентр какой-то. В душевой кабине снова идеально расставлены баночки. С закрытыми крышечками и, черт, на них даже следов от капель жесткой воды нет. Это удивляет и пугает.
Я стащила одну. Поставила к себе в ванну и все эти три дня мылась именно этим гелем. Господи, я надеюсь, об этом никто и никогда не узнает. Иначе я сгорю со стыда.
Телефон звонит, когда я в очередной раз подношу баночку к носу, чтобы как наркоманка втянуть нужную дозу.
– Мила? – разочарованно спрашиваю.
Чего ты ждала, Зоя, что Кирилл Леманн и правда будет в тебя влюблен?
– Зоя? Не хочешь прогуляться? Мы давно не виделись.
Услышав ее голос, поняла, что соскучилась. После того разговора на кухне мы и не общались толком.
– Конечно, – радостно говорю. Надеюсь, наш конфликт исчерпан, – я… извини меня за те слова. И поведение.
– Зойка… ты тоже. Прости меня. Нас, – за Соньку извиняется. С этой заразой я еще потом разберусь. Она мне еще не ответила, что оставила меня с Леманном в первую нашу с ним встречу у театра.
Я собираюсь медленно. Взгляд падает снова на то платье, в которое я была в тот вечер три дня назад. Оно стиранное висит на вешалке, и я срываю его и надеваю. А чего? Я не из тех, кто закидывает вещь далеко в шкаф после одного раза.
