После таких напутствий врач и медсестра вышли.
– Так сильно болит?! – обеспокоенно спросил мой сопровождающий.
– Да, – выдавила я.
Дальше события закрутились калейдоскопом.
Меня обезболили, отрентгенили, ощупали, опросили, огипсовали и отпустили с диагнозом "растяжение связок голеностопа".
Выписку, ожидаемо, всучили Владимиру, который мужественно унёс сначала мой ботинок, а затем и меня саму в свой спорткар.
– Домой? – спросил он.
– Нет, в гостиницу! – отрицательно помотала я головой, не желая возвращаться к Артёму в таком состоянии.
– Я, вообще-то, имел в виду свой дом, – спокойно заявил красавчик, салон машины которого я сейчас пачкала гипсом.
– К вам? Зачем? – не поняла я предложения.
Может он всё-таки маньяк?
– Лара, Лара… – укоризненно покачали на меня головой и даже, поцокали языком. – Я же говорил, у меня есть деловое предложение.
– Я вас слушаю, – ровным голосом ответила я.
– Дела в машине не обсуждаю. Если я внесу вас в ресторан, вы вряд ли будете в восторге, поэтому – ко мне домой. В случае, если моё предложение, в чём я лично сомневаюсь, вы всё же отвергните, то обещаю доставить завтра по адресу, который назовёте. Не переживайте, у меня полно гостевых спален, вы меня не стесните…
– Полно гостевых спален… – повторила я шёпотом. – Хорошо, я согласна вас выслушать.
В конце концов, он меня сбил! Будем считать ночь у него под крышей, как оплату гостиничного номера.
Спорткар вновь взревел и раненым зверем понёс нас уже по тёмным улицам города, а затем и за город.
Я уже начала волноваться, когда мы, вдруг свернули в сторону элитного коттеджного посёлка.
Ого! – пронеслось в голове при виде первых строений. – Два раза ого! – когда мы подъехали к замку, по-другому это строение было и не назвать!
– Вы здесь живёте?! – с восторгом спросила я
– В основном да, – просто ответил мужчина.
Ворота разъехались автоматически, впуская машину внутрь. У входа в особняк нас встретил пожилой мужчина.
– Иван, машину в гараж, в малый зал закуски и бутылку Муската две тысячи двенадцатого года.
– Да, господин, – поклонился мужчина и, придержал входную дверь, пока Владимир осуществлял внос моего покорёженного тела в дом.
За спиной я услышала властный голос всё того же Ивана и тихий женский ответ.
Спустя каких-то десять минут в огромную комнату, которую этот красавчик назвал "малым залом" вошла молодая женщина, неся на подносе тарелки с сырной и мясной нарезками и два бокала. Следом вошла ещё одна с ведерком, из которого торчало горлышко бутылки.
– Света! – недовольно громыхнул Владимир. – Мясо к Мускату?! Ты с ума сошла! Убери это срочно! Ещё один такой огрех, и ты здесь больше не работаешь! Пошла вон!
– Да, господин, – прошептала женщина, не поднимая глаз. – Прошу прощения, это больше не повторится, – и убежала, сдерживая слёзы.
Вторая служанка тоже исчезла, как только поставила ведёрко на низкий дубовый столик с резными ножками. Я ошеломлённо разглядывала интерьер. На стенах невероятной красоты картины, с автографами прямо на полотне. Подлинники, – поняла я. В настоящем камине уже горел огонь, согревая своим теплом и весело потрескивая настоящими поленьями. Мои ноги утопали в мягком, пушистом ковре по щиколотку, а восседала я королевой в одном из двух кресел с высокими спинками, стоящими у огня и выполненными в одном стиле со столиком. При этом кресла были чрезвычайно удобными и мягкими.
