ЗаБить. Часть вторая - страница 41

– Он привязался к тебе. А тебе нужен человек, который будет относиться к тебе, как к королеве, и при этом баловать твоё второе я. Митя, если и будет готов дать тебе простые радости жизни, то соответствовать первому он не сможет. Ты – человек смешанный, а он определённый. Ты, как бы это сказать, не лишена тонкого аристократизма. Ты из тех, кто претендует на звание леди, на красивую сказку, на качественную жизнь, но при этом в тебе много приземлённых потребностей. Ты в душе девчонка со двора, которая готова бегать со шпаной в грязной рубахе, пускаться во все тяжкие, получать удовольствие в компании фриков и бедных музыкантов. Но ты сама подумай, чего в тебе больше? Сможешь ли ты всегда удовлетворяться простыми, незатейливыми вещами и не страдать, втайне тяготея к другому?

Алекса помнила свои ощущения, когда он пленил её на сцене, как впечатлял её своими взглядами на те или иные вещи, как смело разрушал наискучнейшие формулы жизни и удивлял своими убеждениями.

– Что тебя прельстило в нём?

– Духовно-нравственные приоритеты, философское отношение к жизни, его сценические таланты. Митя – жизнеспособный и сильный даже без смокинга и лимузина. Но семья, дом, работа, уверенность в завтрашнем дне… к сожалению, он не победитель… хотя у него прочувствованная и осознанная жизненная позиция, преданность сиюминутным идеалам.

– А теперь подумай, чего тебе не хватает?

– Социального статуса, мужественности, властности, авторитета… – сказала она, чувствуя острую потребность не столько в романтизме, сколько в мужской конструктивной и основательной поддержке. – Возможно, я его просто недооцениваю.

– А может быть, после того, как улеглись первостепенно возникшие чувства, и появился вопрос о том, что же следует за этим, и ты, наконец-то, увидела суть?..

Алексе становилось не по себе, и она катастрофически не понимала, отчего внутри неё всё больше преобладали тоска и унынье. Неужели и этот праздник закончится для неё горькими слезами?

– Что собираешься делать? – новый вопрос вывел Алексу из задумчивости.

– Сложно из управленца сделать исполнителя, а исполнитель никогда не станет хорошим управляющим. Митя – очень разносторонний, настоящий, живой, но, возможно, в некоторых вещах уж слишком первобытный…

– Что ты ощущаешь по отношению к нему?

– Не знаю… – Алекса отчаялась ещё больше. – Мне не хочется в этом признаваться, но я чувствую раздражение…

Алекса знала, что Алёна относилась очень тепло к их паре и уважала каждого из них по отдельности, и теперь задавала ей вопросы только лишь с той целью, чтобы помочь разобраться, что же на самом деле она чувствует.

– Эх… вы смотрелись прекрасно, пока не перешли эту грань. Вы сидели на кафедре до полуночи, сплетённые разговорами… и эта духовная близость сохранилась бы по сей день, если бы люди не совершали одни и те же ошибки – не влюблялись бы не в тех…

– Сложно было не перейти грань, когда понимаешь, что можешь обладать поистине талантливым человеком и замечательным актёром. Спустя некоторое время, нам стало неизбежно мало нашего общения и захотелось большего. И тогда чтобы расширить эмоциональное поле, появилась физическая потребность, интерес, любопытство, желание испытывать чувство влюблённости. Мы действительно говорили с ним на одном языке, ведь за весь наш полугодичный роман мы даже толком не поссорились ни разу.

Незаметно праздничная ночь, такая бурная, пьяная, перетекла в противоположное этому безрассудному веселью вялотекущее, ленивое утро. Солнце слишком скоро встало крупным шаром над участком и освещало еловые верхушки леса, хотя его приближение ожидалось меньше всего, уж больно приятно было смотреть на украшение природной темноты – оранжевый костёр. Солнечное тепло незамедлительно начало подогревать зелёный периметр, на котором ещё шевелились самые выносливые гости. Многие плавно переместились на траву и улеглись на покрывала, решив совместить приятное с полезным – наконец немного подремать, чтобы привести в порядок мысли и слегка подрумяниться на солнце.