– Монти, сообщи гостю, что стол накрыт. Пусть присоединяется к ужину. И ты тоже.
Садовник в это время находился в гостиной и разглядывал картину, висящую на стене. На ней был изображен молодой человек лет 27-30, с неестественно бледной кожей, длинными каштановыми волосами до плеч и тёмными глазами. Он был в черном костюме расшитом серебром. Одной рукой мужчина опирался на трость с набалдашником в виде черепа, а другой гладил собаку – золотистого ретривера.
– Минуту, милорд, – отозвался он, услыхав хозяина, и прошествовал к комнате для гостей. Негромко постучал, потом ещё раз и еще. Наконец, дверь отворилась, и перед взором садовника предстал священник.
– Что случилось, Монти? Я устал с дороги и хотел бы отдохнуть, перед тем как понадобятся мои услуги.
– Простите, святой отец. Хозяин зовёт вас на ужин.
– Хм, скажи ему, что я сейчас приду.
***
Когда отец Яков вошел в кухню, то увидел Карпентера, сидящего за столом. Тот, не вставая, властным жестом указал на стоящий на другом конце стола стул. Священник кивнул и уселся. Перед ним оказалась тарелка с куриными ножками и картофелем, щедро присыпанными зеленью, а также бокал вина.
– Монти, принеси стул из гостиной и садись рядом с отцом Яковом. Это твое блюдо, – указал Лорд пальцем.
– Да разве можно? За хозяйский стол? Это же непочтительно, милорд.
– Это не хозяйский стол. Здесь раньше обедали слуги, когда в поместье еще были слуги, – вздохнул он. – Посему, прошу прощения за скудный ужин, святой отец. Кухарки у меня нет, приходиться справляться самому.
– Ничего, ничего, мистер Карпентер, у меня тоже нет слуг, а к скромной пище я приучен с детства. Только вот не вижу на столе хлеба.
– Если вы не прихватили его с собой, то боюсь, в усадьбе нет ни крошки.
– Прискорбно.
– Надеюсь, всё остальное вам понравится, святой отец, особенно вино. Оно достойно самого короля.
Вернулся Монти, с неприятным режущим слух звуком, подвинул стул, и хотел было приступить к трапезе, но священник остановил его.
– Сначала поблагодарим Господа за его щедрость.
Отец Яков читал молитву, Монти послушно ждал, нервно сглатывая слюну. Хозяин поместья скептически смотрел на этой действие, но прервать не решался: сейчас он нуждался в священнике больше, чем когда-либо.
Наконец, услышав заветное «аминь», садовник накинулся на еду как голодный волк. Он разрывал куриное мясо руками и отправлял себе в рот. Те же самые манипуляции он проделывал с картофелем, вот только запихивал его целиком, запивая водой. Лорд не удосужился налить слуге вина.
Наблюдая за этим, владелец особняка недовольно поморщился, но промолчал. Также молча взял в руки столовые приборы и приступил к еде. Священник последовал его примеру. На некоторое время воцарилась тишина, прерываемая стуком вилок о фарфор и чавканьем садовника. Насытившись, Карпентер откинулся на спинку стула и посмотрел на священника. Тот неторопливо отпил вина и, бросив взгляд на противоположную сторону стола, промолвил:
– Отменный напиток.
– Это правда. Полагаю, во всем Западном Хантершире кроме нас никто никогда его не вкушал, да уже и не вкусит.
– Такая честь для меня! Но довольно любезностей, мистер Карпентер. Зачем я здесь? Как рассказал мне староста, Монти до жути напуганный прибежал в деревню в поисках меня. Я в это время был в Ривервуде, провожал в последний путь старика Джона, он вчера умер около полуночи или чуть позже. Кажется от разрыва сердца, но у нас здесь нет доктора, чтобы это подтвердить.
