Заброшка - страница 31

– У меня на лице что-то написано? – выпалил он, изгибая бровь.

– Ты сейчас… – сглотнула. – Повторил победу над фамильярами Дежурной по станции, Консьержа Седьмого этажа, понимаешь?

– Что ты несешь?

Я усмехнулась и покачала головой:

– Ты действительно не понимаешь, что с тобой происходит? – снова посмотрела на него, заметив в глазах напротив мыльный блеск. – Ты кашляешь кровью, Ян.

Манекен отступил на пару шагов, будто я представляла угрозу. Я не сходила с места; приложившись затылком к двери, рассматривала серый потолок.

– Рак? – спросил он ровным голосом, как на телевизионной викторине.

– Болезнь макета, – поставила я свой первый за медицинскую карьеру диагноз и поджала губы, вспомнив про лихорадку Дианы и последствия ее болезни. – Мы начали спуск по этажам, а он тлетворно влияет на организм куклы. Иными словами, – вновь посмотрела Яну в глаза, – следующий Этаж может стать для тебя последним.

Пальцы макета дернулись к уголку губ, он коснулся подушечкой запекшейся капли крови и прежним безразличным тоном ответил:

– Тогда чего мы расселись, дуралейка? Не будем терять времени. Давай придумаем, как перейти на следующий уровень.

Подогнув колени, я уронила в них лицо.

– Я не ценила, как было просто мотаться по этажам, открывая дверки… – подумав о друзьях, добавила: – Надеюсь, Вельзевулы в порядке. Кровь принадлежала не им, но контактер они потеряли. Где их черти носят?

– Кстати, об этом. Все хотел спросить – к чему был тот перфоманс с будильником?

Я вопросительно посмотрела на напарника:

– С каким будильником?

– Повелителей мух, тупица, – вякнул Ян. – Ты же установила будильник, ультразвук Зевы, который бесил меня каждое утро. Веля хотя бы без него просыпалась, поэтому твой день начинался куда прелестней моего. Надеюсь, я останусь в твоем теле и смогу спать с ней, а ты будешь пробуждаться от этой дьявольской машины.

Под трескотню Яна в душе забрезжил свет надежды. Я встала на ноги и обхватила его руки своими, заставив замолчать и с вызовом на меня посмотреть.

– Ты гений. – Вынув из кармана контактер, я вложила его в руки макета. – Умеешь устанавливать будильник?

Ян с сомнением на меня поглядел, но взял прибор и с кивком потыкал ногтем по экрану. Не отрывая головы, спросил:

– А ты?

– А я свой… – тяжело вздохнула. – Напою.

Напарник со смешком взглянул на меня, уколов хитринкой, что обычно была частым гостем в глазах оригинального бога, и сказал:

– Я бы это послушал.

Мои губы дернулись в саркастической усмешке. Лицо снова обрело серьезность:

– Мы вернемся в свои тела, чтобы выключить Этаж, и это, – я коснулась груди ладонью, – начнет разрушаться. Тебе придется не сладко.

Он посмотрел куда-то в сторону, качнулся с пятки на носок, и тихо произнес:

– Это лучше, чем всю жизнь спать. Пора просыпаться.

Я открыла рот, но ультразвук спицей ворвался в наше пространство – напарник начал исчезать, и я, не теряя времени, затянула простой мотив будильника со своего сотового. Миди-бренчалка заставляла меня отлипать от подушки каждое утро, чтобы ехать к первой паре. Ян уже растворился в световом облаке, а я даже не заблестела.

– Не сработало… – с липким кошмаром в животе прошептала я. Воспроизвела слова макета: – «Это лучше, чем всю жизнь спать».

Точно. Я спала – и мне снился сон про Веру-студентку. Про несчастную Веру, для которой удирать от охранников по заброшкам – высшая степень приключений. Про Веру Беляеву, которая так и не повстречалась с Янусом Двуликим.