Улавливаю перед собой светлые длинные косы, прыгающие из стороны в сторону. Девочка озирается назад слишком часто, слишком испуганно.
Кто-то резко зажимает мне рот, другой рукой грубо стискивает плечо. Чувствую противный запах, исходящий от светлой тряпки, приложенной к лицу. С каждым вдохом я теряю чувствительность ног, они медленно подкашиваются. Чьи-то руки умело подхватывают мое безжизненное тело…
– Сектор десять, – объявляет суровый мужской голос, вырывая из сна.
Сон – всего лишь один из побочных эффектов оздоровления. В оздоровленном организме не должно быть никаких снов. Человеческий организм после процедуры санации не должен чувствовать ничего кроме боли. Ничего кроме боли, ничего кроме боли, ничего…
– Солдат номер семь, приступай к выполнению приказа, – вновь командует мужчина в белой кепке с эмблемой корпорации, вперив в меня стальной взгляд.
Я мельком киваю, выбираясь из белоснежного фургона в открытое солнечное пространство. Как только дверь машины захлопывается – фургон моментально трогается с места. Я остаюсь одна в глухом прозрачном пространстве, оглядывая окружающие средневековые лондонские постройки.
Мне положено отыскать их базу. После подробного инструктажа я тщательно изучила биографии каждого инфицированного из группы. Если вдруг фотографическая память подведет меня, и я не признаю лица некоторых членов группы – мне по силам исследовать их привычки, поведение и повадки с полученными данными их анкет и мысленно сопоставить факты.
Но прежде всего, надобно помнить: они – простые инфицированные мятежники, противящиеся обязательному закону об оздоровлении. Они – повстанцы, угрожающие будущему идеального поколения. Однако у меня есть некоторые преимущества перед ними: они угроза – я спасение, они предатели оздоровления – я предана оздоровлению, их генофонд опасен для будущих поколений – мои гены идеальны для продолжения рода.
Они не знают обо мне ничего – я знаю о них все.
И моя основная задача состоит в том, чтобы уравнять наш счет в пользу корпорации «Нью сентори» и, прежде всего, будущих поколений.
Слух мгновенно улавливает целенаправленное шипение за спиной, приближающееся с определенной траекторией скорости. Мгновение и оно уже раздается в области затылка. Медленно разворачиваюсь на пятках и обнаруживаю перед собой некую субстанцию – точную копию человеческой самки. Зрачки у особи какого-то блеклого, тусклого, безжизненного оттенка. Волосатость на теле практически отсутствует, если не брать во внимание тот факт, что на голове у нее покоятся мертвые, безжизненные волосы, которые с каждым дуновением ветра колышутся в разные стороны. Кожа окончательно потеряла свой цвет, нет, ее нельзя назвать просто бледной, она прозрачная. Я наблюдаю каждую вену на ее лбу, быстро бьющуюся в конвульсиях, каждую прозрачную гематому, превратившуюся из темно-синего в бледно-зеленый. Перевожу взгляд на потрескавшиеся, искусанные до крови губы, открывающие простор к покрошенным желтоватого оттенка зубам или тому, что от них осталось.
Она больше похожа на ходячий труп, сбежавший из морга, чем на полноценную женщину.
– Кто ты? – слышу я собственный хриплый голос, продолжая рассматривать костлявое туловище несостоявшейся самки. Она все еще продолжает шипеть, внимательно рассматривая меня, и издавать другие подобные звуки, сопровождаемые отвратным запахом изо рта.
