Ну уж нет! С меня хватит!
Набрав полную грудь воздуха, чтобы не ощущать стойкую вонищу в комнате, я устремляюсь прямиком к душам, готовясь высказать Уокеру всё, что я думаю о его тормознутости.
Да только добравшись до банной зоны, я понимаю, что там тоже никого нет, просто три из шести душей кто-то забыл выключить.
Пар от горячей воды заполонил половину помещения. Мне приходится ступить чуть дальше, прямо по воде, чтобы убедиться наверняка, что в самых дальних кабинках за прозрачным ограждением тоже никого нет.
Несколько шагов — и я опять никого не нахожу. Собираюсь выругаться в голос, но весь мат застревает в горле, когда я каждым волоском на коже ощущаю, что за моей спиной кто-то появился.
– Всё-таки не насмотрелась, Веро́ника? – вкрадчивый шепот забирается в раковину уха и будто пронзает тело ударом тока в двести двадцать вольт.
Я взвизгиваю от испуга, в прыжке разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и впечатываюсь взглядом в Мэтта. Мокрого. Окутанного облаком пара. И практически голого. Одно лишь белое полотенце прикрывает бёдра, открывая полноценный доступ к его идеальному торсу.
– Тебя не учили, что нехорошо подглядывать за людьми в душе? – без тени улыбки спрашивает Уокер, не отражая в карем взгляде ни намёка на веселье. Там только нечто тёмное сгущается в радужке глаз. Хищное, голодное и готовое сожрать меня как волк, который только что поймал испуганную зайку.
Но я никакая не зайка. И пусть от его пронзительного взора я начинаю мелко дрожать, но могу с уверенностью заявить, что это происходит уж точно не от страха.
– А тебя не учили, что нехорошо заставлять девушек так долго ждать?
– А я заставил долго ждать? – притворно удивляется Мэтт, делая шаг ко мне. – Прости. Видимо, потерял счёт времени. Но раз ты пришла сама, можем приступить к разговору прямо здесь.
О каком разговоре он говорит? Кто-нибудь может напомнить? Я сейчас вообще ни о чём думать не могу. Как и говорить, впрочем.
Пульс подскакивает вверх, оглушая своим биением все мысли, тело покрывается испариной, а легкие наполняются ароматом его кожи с примесью ментолового геля для душа. Эта обалденно вкусная смесь как по волшебству затмевает все остальные неприятные запахи, долетающие до нас из раздевалки.
– Ну так что, Веро́ника, ты начинаешь говорить или тебе помочь? – своим излюбленным спокойным тоном спрашивает Мэтт. Но его спокойствие обманчиво. Я вижу это по его недоброму взгляду, чувствую в агрессивной энергии. Она бьёт из него ключом.
В инстинктивном желании увеличить между нами расстояние, я начинаю отступать назад. Да только ничего не получается.
Я делаю шаг назад. Он — шаг вперёд. И так до тех пор, пока я не упираюсь спиной в стену. Мэтт вбивает ладони в плитку по обе стороны от моей головы, своим запахом заводя сердце на полную катушку, а телом отрезая все пути отхода.
Вот теперь мне становится страшно. И боюсь я не только своих неподдающихся контролю реакций, что вызывает опасная близость Уокера. Меня пугают ещё и его глаза — хитрые, бездонные, потемневшие до цвета жжёного кофе, в которых ярко горит лишь одна фраза…
Ты попалась, Веро́ника!
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
