В христианстве «мир» – сакральное понятие, одно из предвоплощений райского мира. Поэтому главным действующим лицом пацифистского движения была Церковь. Церковные соборы, в которых также принимали участие крестьяне (!), впервые издают множество предписаний о защите слабых: крестьян, торговцев, паломников, женщин, священников. В общем, рядом с сословием воинов вырисовывается «сословие» безоружных. Движение за мир одобрили и «сильные мира сего». Было введено понятие «Божьего перемирия», согласно которому с вечера среды и до утра понедельника, а также в Великий пост и некоторые другие дни войны не велись. Но даже если война началась, необходимо было следовать определенным правилам. Так, зимой все расходились по домам. Но если вы все же завязали бой, то вам придется его закончить с наступлением вечера или в случае начала дождя (!).
Поскольку в обществе, по большей части неграмотном, Слово было выражением власти, почти материальным свидетельством, воинов побуждали торжественно клясться сохранять на своих землях мир между собой, щадить слабых, клириков и простой люд. Это и был мир Божий. Клятву приносили прилюдно, на реликвиях или распятии; она гарантировала честь и спасение. Отказаться же от нее значило обречь себя на вечную погибель. Начало движению было положено в Центральной Франции около 990 года, позже оно распространилось на всю Европу. Тех, кто отказывался принести клятву, помимо адских проклятий принуждали силой, – для этого, во имя «общего блага», Церковь без колебаний вооружала крестьянские отряды. Нарушение Божьего мира или Божьего перемирия считалось особо тяжким преступлением, поэтому за него не только отлучали от церкви, но и привлекали к «трибуналу мира», в который входили прелаты и сеньоры. А уж он судил «отступника», и судил крайне сурово.
Постепенно Божий мир становится миром королевским или, как в некоторых областях (например, в Нормандии), герцогским. При этом мир по-прежнему является идеалом религиозным; на государственном уровне, а потом и на международном он остается до сегодняшнего дня одной из главных коллективных задач всей Европы.
Нужно понимать, что многочисленные установления «во имя мира» вовсе не были пустыми декларациями, типа нынешних постановлений ООН. В них продумывались тонкие юридические и практические материи, и они были обязательны к исполнению. Преступавшие «табу» наказывались анафемой, изгнанием, или же на них налагалось, во искупление греха, обязательство совершить паломничество в Иерусалим.
Собор в Шарру (989) предает анафеме тех, кто жестоко обходится с клириком, «так как клирик лишен оружия». На Втором Лиможском соборе, в 1031 году, на будущих нарушителей мира наложено проклятье: все епископы одновременно погасили свои свечи и бросили их наземь, воскликнув: «Да погасит так Господь радость тех, кто не желает признавать мира и справедливости». Те, кто отказывался давать клятву о стремлении к миру и справедливости, отлучались от церкви. Отлучение распространялось даже на их оружие и лошадей. («Мы, епископы… отлучаем тех воинов, что не желают подтвердить приверженность миру и справедливости. Да будут прокляты они сами и пособники их во зле, проклятие на их оружии и на их конях»).
Чуть позже, в 1068 году, собор в Тулузе запретил нападения на церкви за исключением тех случаев, когда они укреплены: укрепления, очевидно, меняют их статус, превращая храмы в крепости. И напротив, рыцарь, если он, например, пашет землю, не имея при этом оружия, не должен подвергаться нападению, так как он не в состоянии отправлять обязанности своей профессии, – гласит одиннадцатый канон Верденского собора. Запрещаются грабежи, уничтожение урожая, виноградников, мельниц, увод в плен крестьян ради получения за них выкупа и т. д. Конечно, запрет не был абсолютным, обставлялся целым рядом оговорок, да и далеко не всегда выполнялся, но само обсуждение этих вопросов было уже огромным шагом вперед.
