– Конечно, – подтвердила я взволнованно. – Читать следы пепла я умею с пелёнок. Но прежде...
– Позже обговорим, – решила она. – Так какая вторая версия исчезновения Забытых?
– Они в спячке, – озвучила я мнение Силена. – Или из-за того, что мы стали недосягаемыми и научились опасно сопротивляться. Или из-за того, что Забытые, набравшись сил, срывались с поводка и творили лишнее. Или тот, кто их создал, понял, что Шамир умрёт быстрее, чем он достигнет своей цели. Их усыпили. И спрятали – наверняка где-то в пределах Забытых. А по Обжитым землям раскидали заначки – приманки, полные старой силы. Дыхания, зверь Стужи – это старое, некогда усыплённое и теперь пробуждённое. И так же могли усыпить и Забытых. До поры до времени.
– А мы надеялись... – со вздохом пробормотала Снежна. – Мы надеялись, что у кого-то из старой крови нашлись силы, чтоб уничтожить эту гнусь... У тех же безлетных её бы хватило.
Пёс тихо рыкнул и потряс головой. Красноречиво.
– Но выходит, это не они, – пишущая снова вздохнула. – Выходит, что спячка... Да, спячка. Которая может прерваться в любой момент. Два года назад... – повторила она, мрачно глядя перед собой. – Уже тогда Шамир предупреждал, что скоро... Но не будем ломать голову, почему сейчас. У нас нет никаких зацепок. У вас – тоже. Внятных и обоснованных. Будем надеяться, что со временем они всплывут.
Травна тоже вздохнула и мрачно кивнула. Получается, и говорящие надеялись на уничтожение. И ничего толком об исчезновении Забытых не знали. И тоже не понимали, почему сейчас.
Снова повисло молчание, лишь Зим заинтересованно шуршал листами, дочитывая. И я воспользовалась паузой, обратившись к Травне:
– Тихна и Горда видели здесь некоего твоего помощника, который подбросил им нужные знания. Не знаешь, кто он? На самом-то деле тебе никто не помогает в кладовой, так?
Вопрос, потерявший ценность, – ведь, скорее всего, именно этого помощника в Ярмарочном настигли усталость, совесть, «воронка» и моё солнце. Но всё-таки. Вдруг не он?
Говорящая склонилась над чистым листом и быстро-быстро застрочила что-то, записывая. Зим тут же шустро пододвинулся к ней вместе с креслом. Вот же любопытный... И интерес какой-то нездоровый. Столько лет не хотел толком учиться – и вдруг нате... Стыдно стало, что ли – быть знающим без должных знаний?
Законченная записка перекочевала ко мне, и Зим – следом за ней. И читали мы уже вместе: «Я его не знаю, Осна. И ни разу не видела. Я редко выхожу из дома. Но если он смог сюда попасть – на мой холм, за покров невидимости, – то он из знающих. Никто другой дверь не откроет. И не взломает».
То есть... не тот пишущий. То есть... ищем среди своих. Как я и предполагала, знающие замешаны. И, что скверно, среди них не четверо людей старой крови, а пятеро. А может, и больше. И они чем-то скрыты – какой-то утаивающей истинную суть гадостью.
– Найду, – гневно припечатала, точно стужей дохнула, Снежна. – Из-под земли достану и допрошу, и «воронка» не спасёт. Я – старая пишущая, Осна, – она поймала мой недоверчивый взгляд и улыбнулась уголками губ. – Очень старая. Как и знающая. Мне достанет опыта.
– Могут быть и ещё...
– Найду, – повторила она зловеще, и в светлых глазах стыло сверкнул зелёный лёд. – Всех этих твоих «недо-». И, клянусь, они пожалеют, что влезли в наши ряды. И заодно соберу Мудрых. Их тоже пора оповестить.
– Нет! – вскинулась я, подскочив. – Рано!
