Покинув это пристанище, я обнаружил еще небольшую площадь хором, менее оживленных. Выглядели они так, будто случился пожар, и огненная мощь лишила их красоты вместе с уютом! Люди бежали в панике, толкая друг друга, не жалея сил, только бы выбраться из пламени – так разыгрывалась моя фантазия! Кто-то погиб, а кто-то получил серьезные увечья. Крики погибели оживили деревню. Скорбь умерших вонзалась в мой слух, а шелест листьев от наростающего ветра гремел, будто маленькие цепочки.
Гипноз воспроизводил мне эту ужасную картину, но вскоре пропал. Я смог двигать головой и, осмотревшись, обнаружил, что все же один дом выделялся из этой сгоревшей толпы зданий.
Кто знал, что это лживая обёртка?
Дом №454, приятной наружности, вселял для меня луч надежды. Его не коснулись те тревожные бедствия, и тот защищен щитом от опасностей. Выглядел дом снаружи хорошо; дефектов не находилось, если только не заняться доскональным осмотром. Маленький огород посажен во дворе, был сарай для скота. Дуб-великан красовался рядом с домом. Милая дворняжка тявкнула на меня, неуверенно высовывая свою миниатюрную мордочку, и я был уверен, что кто-то выйдет мне навстречу. Да так никто не и показался.
Не дождавшись хозяина, я зашел. Темновато, и ни души; повсюду пыль, и паутина кругом. Жутковато и одиноко. В детской спальне, что левее от входа, валялись игрушки со стульями. Немного шагов от неё – тихая гостиная, когда-то главная и ведущая комната для друзей и родственников. Потрепанный диван пускал в воздух немного пыли, словно ветер тихо крался по гостиной, вызывая движение в ней даже мельчайших частиц. Телевизор показывал серые полосы, тихо шепча свои помехи.
Напротив гостиной еще одна комната – раскиданы книги, засаленная одежда и куча поломанных карандашей. Где же все? Меня решили одурить или снова наступит нежеланный сеанс гипноза? Если бы эти нормальные мысли доходили до меня, но в сознании случился скачок, тормозивший меня и погружавший в бездну неуверенности.
На кухне разбилась тарелка. Кто же ты? Некто метался там, и слышалось, как убирались осколки. Руки спешили навести порядок, ноги волочились по кухне, будто это искало веник.
Никого не оказалось. Стулья раскиданы по кухне, стол грязный и в небольшом мху. Полно грязной и вонючей посуды в раковине, треснутые стекла на окне и шкафчиках для посуды. Этот беспорядок начинал меня вводить в трезвое состояние, и тут же пришло понимание настоящей мрачности внутри дома.
Войдя за порог этого дома, я не почувствовал, как переменился, как утратил силы, и как апатия закупорила меня. Обследуя все уголки, часть чего-то темного, держа меня в ступоре, сопровождала в исследовании дома. До тех пор, пока я не оказался на этой кухне и не освободился на некоторое время, ощущая до этого вторую фазу гипноза.
Я вдруг отвлекся, увидев красивый закат, вспомнив о том, как просиживал брюки в офисе, не замечая окружающего мира. Я пустовал в одиночестве и терялся среди рабочих обязанностей. Тем временем, видеть, как сейчас розовеет небо – значит пребывать зрителем на успокаивающем сеансе. Солнце выбило из головы плохое, и до чего оно мелодично садилось! В себе же я ощущал легкое движение мыслей, что все не так уж и плохо. В миг забылись мрачные стены.
Свет не так обнадёживает, как может показаться.
Вскоре жажда начала резать мне горло, но не всему суждено случится гладко… Я оказался неправ в своих убеждениях при наблюдении заката!
