Часы на руке слабо завибрировали. Час ночи.
Он, нехотя протерев свои глаза, отодвинулся от Насти, которая его обнимала, и начал одеваться. Куртку, конечно, одеть не мог. Слишком громко было бы, шум поднимать не хочется… Одев пару кофт, и толстые штаны, он приоткрыл форточку, и перелез через нее.
На улице был дождь, громкий. Смесь тумана с дождем иногда казалось ложью. Но никто не сможет с этим ничего поделать.
Баром была обычная столовая. Внутри, левее от входа, есть деревянная арка, внутри надо пройти, чуть правее, а там дверь с вывеской: все по сто! Внутри столики, десятки людей. От профильных бойцов, Леских, до новичков, которые в городе несколько дней.
Человек, попадая в этот город, начинает мутировать. И нет, у него не отрастают хвосты, или, третьи руки и вторая голова, а мозг. Ментальное состояние человека ухудшается. С каждым днем, от него старого все меньше и меньше. Он становится хладнокровной убийцей, который без угрызения жалости выпустить несколько пуль в своего недруга или даже партнера, с которым они и пришли в этот город. Если человек возвращается из этой зоны в обычный населенный пункт, он не сможет там жить, он даже спустя пять, десять и двадцать лет не заживет обычной жизнью, он не сможет чувствовать радость или сострадание, он спокойно пошлет своего начальника, и, если его посадят, он спокойно сможет ударить охранников и сбежать. Это и есть люди, которые приходят в эту зону, эти люди – Леские и сталкеры.
В баре все было спокойно. Люди ели, пили. На шестах крутилось несколько девушек, они танцевали какой-то танец, но Руслан не обращал внимание на это.
На потолке вытянутой дугой, свисала огромная люстра, на которых было несколько ртутных ламп, которые очень ярко светили по бару. На стенах были плакаты, все также с женщинами, иногда, с лозунгами про честь и доблесть.
Сев за стойку, он попросил пива. Рядом с ним сидел здоровый мужик, с широкими плечами и толстой шеей. Стрижка под бокс и красное лицо выдавало – он из дальнего похода.
Руслан, пожав ему руку, начал расспрашивать его:
– Вот настоящий мужик! Откуда ты? Впервые вижу. – спросил он.
– Из острова я. Леский. Думаю, почему бы вас не навестить. – признался с гордостью тот.
– И что у вас там? – спросил он, взяв кружку с пенным.
– Да все, как всегда. Рельзы на отряд нападают, мешают. Хотелось бы их истребить.
Рельзы – фанатики, верующие что на заводе живет их правитель. Они ему поклоняются, обожают. Их база находится на больнице севернее от завода. Больницу не один раз старались зачистить, чтобы освободить проход обычным людям, но без толку.
На острове, помимо фанатиков и Леских, артефакты. Назвать их так нельзя, конечно, ведь эти «артефакты», детали от завода. Они дорогие не потому, что завод, а потому что этот якобы «обычный» завод, имеет сеть лабораторий под ним. Эти артефакты настоящее золото. Это остатки от экскрементов ученых, которые сделали что-то не то, и теперь эта лаборатория гниет и ржавеет.
В Восходе ходило несколько людей, заявляющие, что они были в лабораториях, и рассказывали о нескончаемых артефактах, которых гора и маленькая тележка, то, что там мутанты, и оставшиеся трупы ученых. Никто им не верил, кроме новичков. Те, кто был старше новичков, знали, что они даже на острове не бывали, и когда они пытались новичкам это объяснить, они наотрез отказывались в это верить, просто, считали, что в этом месте человек не может врать, ведь, какой смысл? Только, в зоне ты скорее умрешь, чем найдешь себе напарника, который не будет тебе врать о своих замыслах. Никому не нужно верить, даже своим глазам.
