Спустя некоторое время он создал свою фирму и начал заниматься бизнесом. Сначала было очень трудно, особенно в середине девяносто второго. Потом стало чуть легче. Арманд работал очень много. И нам казалось, что он сумеет все преодолеть. Но тут случилось это дикое самоубийство, в которое я так и не поверила… Лилия закончила рассказ. Они перешли мост и оказались на площади перед памятником латышским стрелкам.
– Это вся наша жизнь, – показала она на памятник. – С одной стороны, это свидетельство их верности прежней стране, а с другой – их бывший музей, названный музеем оккупации. Смешно, правда? Оказывается, мы с Армандом жили в «оккупации». И вся наша совместная жизнь прошла под «оккупантами».
– Мы живем в эпоху перемен, – меланхолично заметил Дронго, – у вашего мужа была большая фирма?
– Нет. Они занимались инвестициями в нашу строительную промышленность. Небольшая фирма, в ней работало человек сорок.
– Как звали его секретаря? Ту помощницу, которая его нашла?
– Ингрида Петерсен. Сейчас она живет в Юрмале. Точнее, в Слоке, недалеко от лютеранской церкви. Ее дом легко найти. Номер восемьдесят восемь на параллельной улице.
– Я обязан задавать вам неприятные вопросы. Вы можете на них не обижаться?
– Конечно. Если это нужно для дела. Какие в моем положении могут быть неприятные вопросы?
– Сколько ей было лет? Ваш муж назначил ей встречу в доме своего отца. Возможно, у них были интимные отношения? Такую вероятность мы можем исключить?
– Безусловно, – Лилия чуть улыбнулась. Было приятно видеть улыбку на ее изможденном лице. – Конечно, нет. Ей уже тогда было далеко за сорок.
– А вы полагаете, что в этом возрасте нельзя иметь интимные отношения? – удивился Дронго.
Она еще раз улыбнулась.
– Вы знаете, я действительно дура, если так говорю. Простите. Конечно, можно. Но не с ней. Это явно не тот случай.
– После смерти вашего супруга его дочери достались какие-нибудь деньги?
– Нет. Насколько я знаю, ей ничего не отходило. Она была уже совершеннолетняя, а все имущество было на его имя. И все перешло ко мне. Даже квартира ее деда. Я, конечно, выделила им деньги. И отдала им две машины Арманда. А сейчас перевела половину денег за квартиру. Почему вы спрашиваете?
– Нужно понять, кому было выгодно убийство вашего мужа, если оно было на самом деле, – хмуро пояснил Дронго.
– Только не его дочери, – решительно заявила Лилия. – Лайма очень любила отца. Очень.
– А ее мать?
Она помолчала, затем продолжила:
– Я думала об этом. Конечно, Визма взбалмошная и истеричная особа. Но на убийство никогда не решилась бы. Тем более что она ничего от этого не получала. И не могла получить.
– Вы сказали, что его заместитель успешно решил все проблемы. Где он сейчас и как его зовут?
– Он прекрасный человек. И честно перевел мне все деньги. Его зовут Инт Пиесис. Он и сейчас возглавляет небольшую фирму. Правда, они переехали в другое место.
– С ним можно увидеться?
– Конечно.
– Дайте мне его адрес. И адреса всех остальных. Ингриды Петерсен и Николая Рябова. И еще телефон бывшей супруги Арманда.
– Не нужно, – неожиданно попросила она, – я не хотела бы, чтобы вы с ней встречались.
Дронго остановился и с удивлением посмотрел на свою собеседницу.
– Почему?
– Сама не знаю. Мне будет неприятно, если она узнает, как я провела последние дни моей жизни. Мне будет очень неприятно. И она может рассказать обо всем Лайме, а мне будет больно, если она снова узнает о моих расспросах.
