— Варь, Варя, садись, подвезу домой!
Я вздрогнула. Рядом со мной останавливается какая-то иномарка. Чёрная, блестящая, большая. Точно: BMW X5. Часто парковалась в сквере рядом с универом. Там, где парковаться вообще-то нельзя. Стоять на проезжей части тут тоже, похоже, нельзя. Вон машины недовольно сигналят, что приходится объезжать. Водителю было явно плевать. Он стоял и ждал, что я сяду к нему в салон. А я лихорадочно думала, как бы сбежать.
Что-то я становлюсь популярной у наших мажоров. Вчера Айс рвался домой проводить, а теперь Воронов... Интерес Леднева был понятен, но Артем...
— Слушай, я неудачно пошутил днём про Машку... Давай забудем, м? Был неправ. Садись, холодно ведь.
Вот не знай я, как он поиздевался над Епифанцевой, поверила бы ему. Честно. Артем умеет быть обаятельным и убедительным. Так хорошо умеет, что одна второкурсница перед Новым годом аборт делала. Нет, я не сплетница, но Машка все про всех знала! А значит, и я знала. Короче, между моей хлипкой курткой и тёплым салоном «Бэхи» я однозначно выбираю первое.
— Спасибо, не надо, я ещё в магазин зайти хотела...
Кстати, это правда, дома еды нет вообще. Даже быстрорастворимых супов.
— Так поехали. Сначала туда, потом домой. Поговорим заодно.
— О чем нам говорить-то?
— Не о чем, а о ком. О подружке твоей, например. Говоришь, пропала? Я бы помог найти, а?
Сволочь! Знает, на что давить. Все, кто видел нас вместе с Машкой не понимал, почему мы дружим. Зачем я ей? Девчонки шептались, что это из жалости или чтобы на моем фоне выглядеть еще круче. А мне нужно для того, чтобы привлечь к себе внимание парней. А мы, две противоположности, просто притянулись друг к другу.
У меня были неплохие результаты ЕГЭ, но еще нужно было пройти собеседование. Ночью шел дождь, лужи были просто огромные, и я как могла обходила их в своих новых туфлях. До здания универа оставалось метров 50, наверное, когда я почувствовала удар в бок. Секунда – и я лежу на мокром асфальте.
-- Под ноги смотри, дура. – На меня сверху вниз смотрели две девчонки. – Приезжают сюда со всех дыр…
Они что-то продолжали говорить друг другу, но я уже их не видела. Я ничего не видела, все стало ненастоящим, размытым. Из-за слез.
-- И долго ты в луже будешь валяться? Вставай давай!
Подняться сама не успела – меня схватили подмышки и поставили на ноги.
-- Пошли давай, ты ведь тоже поступаешь? – На меня хмуро смотрела высокая брюнетка в ярко красном коротком платье и синих туфлях-лодочках на высокой шпильке. Я в таком виде в клуб постеснялась бы пойти, а на экзамен… Но ей шло: яркая, красивая. Мне никогда такой не стать.
Колготки были порваны, юбка сзади вся в грязи, на локтях темные пятна. Экзамен для меня уже закончился. Я молча покачала головой.
-- Охренела?! А ну пошли!
Я плохо помню, что было дальше. Кажется, она потащила меня в туалет, заставила умыться, откуда-то вытащила новые колготки, помогла мне их надеть. В раковине застирала пятно на юбке, потом держала ее над сушкой для рук.
Когда назвали мою фамилию, я уже стояла рядом с брюнеткой под дверью кабинета.
-- Давай, иди! -- Меня не очень ласково толкнули вперед.
Я не знала, прошла ли, вроде хорошо говорила, нигде не должна была завалить… Я еще прокручивала в голове свои ответы, когда увидела перед собой тех двух стерв, толкнувших меня при входе в универ. Лица у обеих не сказать, чтобы были довольные.
